Дары волхвов — средневековая подделка
Очередь в храм Христа Спасителя растянулась на два
километра. В Москву прибыли Дары волхвов — христианская реликвия впервые в
истории покинула Афон. За три дня храм посетило 130 тысяч человек. Почему все
эти люди готовы отстоять девять часов, чтобы поклониться кусочкам золота,
ладана и смирны? Об этом «Снобу» рассказали религиовед Николай Шабуров, философ Михаил Эпштейн, психотерапевт Лев Щеглов и
другие
Владимир Сарабьянов, реставратор, член Патриаршего совета по
культуре:
Дары волхвов — объект не культурный, но религиозный. Это не
произведение, не изделие, это вещество: золото, ладан и смирна. Поэтому
относиться к Дарам волхвов как к артефакту неправильно. Почему люди готовы
стоять к ним в очереди с детьми и с колясками? Просто людям надо чему-то поклоняться,
и некоторые не очень-то думают, чему именно они поклоняются.
В христианском мире существуют безусловные святыни,
достойные поклонения, но Дары волхвов к ним не относятся. Я к этим предметам
настроен весьма скептически. Огромное количество святынь имеют материальную
историю, мы можем проследить их возникновение, бытование в раннехристианские
времена — это мощи святых и, скажем, Спас Нерукотворный, который хоть и утерян,
имеет достаточно известную историю. Но очень трудно представить, как Дары
волхвов могли сохраниться в реальности с тех самых древних времен. Все мы
прекрасно знаем, что и в Средние века, и ранее, и позже реликвии являлись
объектом не только поклонения, но и спекуляции, торговли и обмана, и тому масса
примеров. Поэтому я и разделяю для себя реликвии на
несомненные и сомнительные.
В том, что волхвы принесли дары, никто не сомневается. Они
отдали их нищей семье с младенцем на руках — наверняка эти дары были как-то
употреблены. Представьте, в каком материальном положении находилось Святое семейство,
бежавшее в Египет без средств к существованию. Трудно
представить, что они носили Дары как реликвию. Для них Дары не были святыней —
они сами были святыней, и они это осознавали.
Многие осудят мои слова, но Спаситель сказал: «По вере вашей
да будет вам». Это значит, у каждого вера своя, и своя мера этой веры. Нельзя
всех равнять под одну гребенку и считать, что, если человек верит в чудотворную
икону, он должен верить и во все остальное. Дифференциация в нашей религии
существует, этим христианство и привлекательно.
Николай Шабуров, директор Центра изучения религий РГГУ:
Цифры посещения рождественской службы стабильно низки:
примерно 2% населения. Людям не нужны традиционные церковные службы, все хотят
чуда. Значительная часть ищет в религии какую-то магию, что-то, что может
исцелить и помочь конкретно. Мне эти процессы не до конца понятны, потому что
очень сложно рационально анализировать иррациональное. Но такая архаизация
видна сейчас во всем: в общественной морали, в политике, в идеологии. Одна из причин
— нестабильная ситуация в обществе.
Михаил Эпштейн,
философ, литературовед:
Дары волхвов — это, скорее всего, средневековая подделка.
Нет ничего плохого, чтобы выставить на всенародное обозрение такую вещь. Может,
кому-то она доставит утешение, но благоговение перед этим, искусственно
нагнетаемое, не способствует укреплению авторитета церкви в глазах общества.
Этот магизм присущ даже монотеистическим религиям, а в православии представлен
особенно наглядно. Речь идет о вере в чудо, но это никак не состыкуется с
задачами церкви, которая должна в первую очередь работать над людьми и своим
собственным состоянием.
Лев Щеглов,
психотерапевт, ректор Института психологии и сексологии:
Пусть верующие не обижаются, но все это напоминает Чумака с
его заряженной водой и Кашпировского, который всех
лечил через телевизор. В таких процессах большую роль играют механизмы
истеричности. Людям в той или иной мере свойственно желание чему-то
поклоняться, что-то наделять особенной магической сакральной значимостью и ждать
от чего-то чуда. Формы поклонения могут быть какими угодно. Это явление известно ровно столько, сколько
существует человек.
Наше общество сегодня растеряно. Даже те, кто искренне
считает, что власть у нас замечательная, по сути в нее
не верят. Люди верят в тайные личные мотивы, обогащение, воровство, сговор.
У многих треснули глубинные семейные и дружественные
отношения. Общество не только растеряно, но и инфантилизировано.
Все это накладывается на контекст псевдорелигиозности
— истинная вера не имеет ничего общего с тем, что происходит сейчас, ни с
агрессией, ни со злобой, ни с навязыванием мнения.
Вячеслав Тарасов,
врач-психиатр:
Покрутиться там, свидетельствовать себя, выложить потом
фотографию в инстаграм — дань моде. Есть модные
рестораны, модные кинотеатры, модные тусовки.
Православие занимает в сознании людей то же самое место. Большинство людей
очень лениво и делать что-то для своего благополучия не хочет. Намного проще
поклониться некому символу, иконе или поясу, чтобы решить свои насущные проблемы.
Зачем работать каждый день и самосовершенствоваться? Можно попросить чуда.
Очередное проявление мракобесия: наука уходит на второй
план, зато все, что является чудесным, внезапным, потусторонним,
иррациональным, в большой моде. Чтобы понимать абсурдность всего этого явления,
нужно уметь думать, а не потреблять информацию. А вера не подразумевает
размышлений, никаких затрат не нужно. У нас сейчас общество ultrallight:
попроще, покороче, подоступней.
источник - Snob.ru