КАК труд создал человека?

Взгляды на этот вопрос в начале 21 века

На этот вопрос Энгельс ещё не знал и не мог знать ответа. Открытия

физиологов высшей нервной деятельности, психологов и психопатологов,

этнографов и палеонтологов, лингвистов и, наконец, просто историков, всё

неимоверное движение в области новых гуманитарных знаний, совершённое

человечеством ко второй половине ХХ века с того времени, когда Энгельс писал

свои основные произведения о природе и человеке, всё это было колоссальной

горой новых, ещё сырых, знаний, и всё это было диалектически переработано

советским учёным Б.Ф.Поршневым и нашло отражение в его посмертной книге "О

начале человеческой истории (проблемы палеопсихологии)".

Работа вся целиком посвящена проблеме возникновения человека - именно как

человека, т.е. социального=сознательного существа. Собственно, об этом

говорит и само название. Указать поэтому в ней конкретное место, в котором

было бы возможно прочесть краткое изложение ответа на вопрос именно о труде

не легко. Хотя есть в последней (7-й) главе работы подглавка (I), которая

так и называется "Труд, производство, общество", но возможно ли оценить

текст по достоинству, не изучив предшествующее содержание, честно сказать,

сомневаюсь. Нужно уже знать, что такое тормозная доминанта, неадекватный и

имитативный рефлексы, интердикция (это все нейрофизиологические явления,

свойственные животному миру), и как последняя преобразуется в суггестию (это

уже пошел человек - хотя еще не общество и не сознание, но уже речь, слово -

то, на чем общество и сознание вырастет). Для начала нужно знать, что такое

ультрапарадоксальное состояние нервной системы, которое у человека (вместе с

образованием второй сигнальной системы) становится пожизненным, обычным...

Впрочем, я сужу исключительно по себе, а я человек от всякой биологии,

вообще научного естествознания, весьма далекий - и по образованию, и по роду

деятельности, даже в рамках школьной программы не все в свое время усвоил. В

общем, мне, чтобы разобраться, пришлось попотеть, но допускаю, что кому-то

может быть понятно в двух словах. Если так, то попытаюсь изложить

максимально сжато. Правда, сразу оговорюсь, что совсем уж в двух словах все

равно не получится, и прежде чем перейти собственно к труду (в его связи с

сознанием), никак не обойти и некоторые другие темы.

Прежде всего, Поршнев исходит из того, что между четверорукими приматами

(обезьянами) и человеком (социальным=сознательным существом; единственным,

обладающим речью, и по этому признаку заслуживающим выделения в особое

биологическое семейство) на эволюционной карте располагается целое семейство

прямоходящих приматов (троглодитов), - уже не обезьян, но еще не людей, - со

своим уникальным местом в биоценозе и столь же уникальными

нейрофизиологическими особенностями. БОльшая часть книги посвящена

всестороннему детальному обоснованию этого взгляда на основе обширного

палеонтологического, антропологического, этнографического, этологического,

физиологического, психологического, лингвистического и пр. материала.

Биологическая "ниша" падальщиков, предпочтительно, крупных животных, мало

того, что прямо связана с прямохождением троглодитов, но и за счет того, что

падальщику не свойственна агрессия, обеспечивала им особые отношения с

окружающим их животным миром - на основе интердиктивного воздействия на

нервную систему зверей и птиц. Это как раз для нашей темы важно. При этом,

однако, троглодиты и сами тоже были животными в полном смысле этого слова -

особенными, даже уникальными, но животными, ни в коем случае не людьми.

("Животные, даже в стаде, являются прежде всего индивидуальными организмами.

Человек, даже в одиночестве, является прежде всего носителем второсигнальных

воздействий и тем самым социального опыта и социальной истории."

Б.Ф.Поршнев.)

Поршнев камня на камне не оставляет от мифа о "человеке умелом", указывает

на его родство с определением известным буржуазным теоретиком Б. Франклином

человека как "производящего орудия" существа, над которым иронизировал

Маркс. Все многочисленные "культуры" каменного века состоят из отщепов,

которые изменяются исключительно вместе с биологическим изменением "породы"

либо глобальными климатическими и иными изменениями окружающей среды, они

могут "отставать", но никогда не опережают биологическое развитие

троглодитов. Ни о каком развитии "средств производства" у петикантропов и

неандертальцев, таким образом, говорить не приходится.

После написания работы "О начале человеческой истории (Проблемы

палеопсихологии") наука тоже не стояла на месте. Прежде всего, здесь речь о

палеонтологии человека. В целом, полагаю, можно сказать, что гениальные

догадки Б.Ф.Поршнева подтвердились, хотя он очень многими по-прежнему не

признается и попросту игнорируется (с прямо-таки поразительной

настойчивостью!). Новые собранные мною данные лишь вносят некоторые поправки

и уточнения в концепцию Поршнева и ни в коем случае ее не перечеркивает.

Теперь по-порядку.

1. Семейство троглодитид в самом деле оказалось гораздо шире и разнообразнее

(вплоть до островных карликовых видов), чем полагалось ранее. Этим

подтверждается предположение Поршнева. Только за последнее десятилетие

открыты и описаны многие новые виды троглодитов:

1994 - Ardipithecus ramidus, жил 4,4 миллиона лет назад, Эфиопия.

1995 - Australopithecus anamensis, между 4,17 и 4,12 млн. л.н., Кения.

1995 - Australopithecus bahrelghazali, 3.0-3.5 млн. л.н., Чад.

1997 - Homo antecessor, 800 тыс. л.н., пещеры на сев. Испании.

1997-1999 - Australopithecus garhi, 2,5 млн. л.н., Эфиопия.

1997-2000 - Ardipithecus kadabba, 5,2-5,8 млн. л.н., Эфиопия.

1999 - Kenyanthropus platyops, 3,5 млн. л.н., Кения.

2000 - Orrorin tugenensis, 6 млн. л.н., Кения.

2001 - Sahelanthropus tchadensis, 6-7 млн. л.н., пустыня на сев. Чада.

2001-2002 - Homo georgicus, 1,8 млн л.н., Грузия.

2004 - Homo floresiensis, 38-18 тыс. л.н., о-в Флорес, Индонезия.

Полный хорошо иллюстрированный перечень всех описанных (на ноябрь 2004)

видов можно просмотреть по ссылке

http://www.macroevolution.narod.ru/human.htm - мои данные (выше), в

основном, оттуда; там же и единственная в рунете интересная критическая

статья о Поршневе. Кстати, и вообще весь сайт достоин внимания.

2. Неоантроп (Homo sapiens) оказался гораздо древнее, чем считал Поршнев.

Древнейшие находки в Африке - 130 000 лет назад; в Зап. Азии - более 90 000

лет назад. Примерно 50-55 тыс. лет назад началась великая экспансия

H.sapiens. Вначале, как полагают, они двинулись в южную и юго-восточную

Азию, где не было неандертальцев. Уже ок. 50 тыс. лет назад представители

этой "волны" расселения проникли в Австралию, где они, по-видимому, вызвали

чрезвычайно быстрое опустынивание континента и массовое вымирание крупных

животных. 35-40 тыс. лет - это не возраст неоантропа (Поршнев), а время его

заселения Европы - исконных земель неандертальцев. Довольно долго (40-28

тыс. лет назад) сапиенсы и неандертальцы жили на одной территории.

Молекулярные данные свидетельствуют в пользу гипотезы единого происхождения

H.sapiens (есть еще расистская теория отдельного происхождения каждой расы)

примерно 150-200 тысяч лет назад. Все современные люди весьма мало

отличаются друг от друга генетически (генетические различия между расами

людей в целом меньше, чем между разными особями шимпанзе в одном стаде).

3. Сравнение митохондриальных ДНК показало, что линии, ведущие к

неандертальцу и современному человеку, разошлись 500-600 тыс. лет назад.

Таким образом, неандертальцы (палеоантропы по Поршневу) никоим образом не

непосредственные предки неоантропа, т.е. "ответвились" люди не от этого

вида. Думаю, что это вносит существенную поправку в теорию дивергенции, но

не опровергает ее: дивергенция по Поршневу имела источником не конкретный

вид троглодитид, а все семейство.

4. Считается доказаным, что неандертальцы - охотники (деревянные копья для

ближнего боя с каменными наконечниками), и вообще многие виды троглодитов

якобы не ограничивали себя трупоядением (доказательства - опять-таки копья,

чаще - метательные, с правильно расположенным центром тяжести). Правда, с

другой стороны, все больше ученых склоняются и к трупоядению, как

характерному если не для всех троглодитид, то, по крайней мере, для

отдельных видов. В самом деле, а почему не предположить, что копья не для

охоты, а для войны? Ведь падальщик не убивает другие виды, но как раз себе

подобных (в отличие от других видов) он бы мог убивать. Доказан каннибализм

неандертальцев, но при этом известно, что своих мертвецов они хоронили

(прятали).

5. Зачатки "искусства" ("культуры", "религии") у неандертальцев Поршнев

отвергал даже в виде имитаций, какие встречаются у современных шимпанзе и

горилл. Говорил: некого имитировать. Ныне эти зачатки общепризнаны и

доказаны, но зато и имитировать теперь есть кого - неоантроп оказался

старше, чем думал Поршнев. Как раз в самом начале заселения Европы в его

культурном развитии происходит качественный скачок. Образцы неандертальских

имитаций не древнее.

Люди образовались в результате дивергенции (отпочкования) от одного из видов

троглодитид, сперва как еще один вид, который однако же достаточно скоро

пришел в противоречие со всем семейством. Противоречие это имело прежде

всего нейрофизиологическую природу, и раз уж мы решили максимально упрощать

изложение, совершенно условно обозначим его ставшим привычно бытовым

термином "психологическая несовместимость" (делая это, осознаю, что почти

иду на преступление, поскольку по Поршневу термин "психика" к нервной

деятельности животных не применим). В результате развития указанного

противоречия, вызвавшего дивергенцию, новый биологический вид очень скоро

выделился в особый род, а там - по генеральному признаку наличия второй

сигнальной системы, т.е. речи - и в семейство. Столь сильна была

"несовместимость". Одновременно человек покинул пределы животного мира

совсем, т.е. стал человеком в полном смысле слова. Речь по Поршневу является

ключевым звеном сознания (и далко не только по Поршневу - без принятия этой

посылки за аксиому материалистическая теория сознания вообще не возможна,

тем более, что эта аксиома подтверждается разнообразными научными данными).

Теперь, наконец, каково же место труда во всем этом?

Марксистам известно, что процесс труда включает в себя три основных момента:

1) собственно труд, т.е. целенаправленная деятельность; 2) предмет труда -

то, что вырывается в процессе труда из природы, подвергается преобразованию

в новое качество, и в чем труд находит свой результат; 3) средства труда -

то, что помещается в процессе труда между тем, кто трудится, и предметом

труда, проводник, по которому деятельность достигает предмета. Причем

средства труда - далеко не только орудия труда, тем более не только

механические орудия труда. Последние имеют приоритет лишь перед емкостями, в

которые помещается предмет труда, но и то не во всяком труде (пример:

виноделие). Подробнее обо всем этом у Маркса в "Капитале" - т.1, гл.5,

который, кстати, главными средствами древнейшего человеческого труда

предполагал не рубило, не топор и не копье, а прирученных животных(!). В

зависимости от того, на каком из трех моментов поставить акцент - на труде

как целенаправленной деятельности или же на средствах труда (предмет труда

остается безразличен в любом случае) - мы получаем два разных смысла слова

"труд", в которых оно и употребляется. В первом смысле - как сознательный

труд, свойственный исключительно человеку, во втором - как инстинктивный

труд, свойственный многим животным видам: от насекомых (паук плетет паутину,

пчелы "строят" соты, муравьи - не только воздвигают муравейники, но и

разводят тлей) до птиц (гнезда, которые бывают чрезвычайно сложными и даже

специально по-особому раскрашенными) и млекопитающих (бобры создают

сложнейшие гидротехнические сооружения из плотин, запруд, каналов и т.д.).

Понятно, что во втором смысле труд, это - как бы и не труд вовсе, т.к. цель

в данном случае существует только в голове наблюдающего и описывающего такой

труд человека, а не самого животного. Цель - всегда продукт общественного

воздействия. Для пчел-муравьев-птиц-бобров их деятельность не имеет цели:

то, что они делают в процессе своего "труда", затрагивает исключительно

физиологические процессы и ничем поэтому не отличается от того, что они

делают в процессе приема пищи или спаривания. Но нам, тем не менее, важно

признать здесь это трудом - в качестве потенциальной возможности труда. Тем

более, что сам человек в процессе труда противостоит веществу природы в

качестве природной силы. Труд есть процесс "обмена веществ" между человеком

и природой, и в этом смысле (но только в этом) безразлично - сознательный он

или инстинктивный.

Теперь вернемся к нашим троглодитам. Только в том смысле логично вслед за

классиками диалектического материализма говорить, что "труд создал

человека", если признать их деятельность (не классиков, а троглодитов)

исключительно животнообразным, инстинктивным трудом. Соответственно и

средства и предметы труда их суть продолжения их тела, какими являются

паутина для паука, соты и хранящийся в них мед - для пчел, гнезда - для

птиц, плотины - для бобров, палка, которой достают орехи и камни, которыми

их раскалывают - для обезьян. И - самое главное - для того, чтобы так

полагать есть все основания: каменные орудия троглодитов менялись изменялись

вместе с ними, параллельно их собственному видообразованию и изменению среды

их обитания. Только у людей орудия и - шире - средства труда приобретают

собственную историю, развиваясь в ускоренном темпе, настолько ускоренном,

что биологическое изменение самого Homo sapiens в сравнении с этим темпом

можно принять за нуль. Что же касается троглодитов, то для них некоторое

исключение представляет период их параллельного проживания рядом с

неоантропами (людьми), но в этом случае видимый "прогресс" у них - лишь

имитация деятельности последних. Такую имитацию (правда, менее качественную)

можно наблюдать и у современных горилл и шимпанзе. А троглодиты - даже не

гориллы, и не шимпанзе! Их нервная деятельность широко опиралась на

интердикцию, которая у других животных хотя и встречается, но лишь как

исключение.

Явление интердикции заключается в том, что неадекватный рефлекс одного

организма провоцирует имитативный рефлекс другого (вернее, других). Во

втором организме при этом происходит торможение той деятельности, которая

диктуется ему его собственной первосигнальной системой. Первый организм -

источник интердиктивного воздействия - получает возможность закрепить - в

рамках первой сигнальной системы - неадекватный рефлекс, который в этом

случае собственно перестанет уже быть неадекватным. Именно так троглодиты

заполучили себе мощнейшее оружие, которое реально было противопоставить

когтям и зубам окружавших их хищников. Но далее биологические отношения на

основе интердиктивного воздействия переносятся в среду самих троглодитов.

Человек - единственное существо, головной мозг которого имеет верхние лобные

доли (у троглодитов их не было, как нет и у всех других животных); высокий

лоб не встретишь больше ни у кого из живущих на Земле видов. Именно верхние

лобные доли (это все давно доказано нейрофизиологами) обеспечивают человеку

возможность развития речи и сознания. Но прежде чем реализовалась эта

возможность, наличие высокого лба обеспечивало тогда еще будущему человеку

повышенную по сравнению со всеми другими животными степень подверженности

интердиктивному воздействию, потому что именно интердикция является

элементарной клеткой сознания, его строительным материалом. Таким образом,

изначально человек возник как прямое отрицание троглодита: природное

существовние троглодита во многом, если не в главном, обеспечивалось его

интердиктивной способностью; существование человека рядом с первым

становилось просто невозможным, ибо, несмотря на свое более высокое

нейрофизиологическое развитие, более того - благодаря ему, он был обречен

служить для первого биологическим рабом.

Биологии известно такое явление, как разделение функций в рамках одного

вида. По-видимому, такое явление - отправная точка видообразования Homo

sapiens. Известно биологии также и другое явление: когда в сложных, резко

меняющихся, противоестественных условиях обитания (например, в таких, какие

возникли в Четвертичный период, с которым связан антропогенез) часть

популяции становится кормовой базой для другой части. С научной точки зрения

нет ничего противоестественного в том, чтобы предположить изначальной

функцией человеческих предков - быть кормом для породивших их троглодитов,

хотя, конечно, чьи-то "нравственные чувства" такое предположение может

покоробить.

Интердикция - всего лишь торможение у другого организма функций, диктуемых

ему его первой сигнальной системой, это еще не внушение чего-то конкретного.

Уже в среде неоантропов интердикция преобразовывается в суггестию

(внушение); между суггестией и интердикцией - в ее даже самой высшей,

генерализированной, форме - качественное различие. Хотя интердиктивный

сигнал тоже вполне мог быть звуковым, но лишь суггестия подразумевает слово,

ту самую цель, которая существует в человеке прежде, чем человек приступает

к труду. Правда, в данном случае эта цель человеком еще не осмыслена. Как и

интердикция, из которой она возникла, суггестия - навязывание другому

организму собственной биологической потребности, от выполнения которой тот

не в силах уклониться. Социального, сознательного тут еще ничего нет. Слово

само по себе еще не имеет смысла. Собственно мыслительная деятельность,

сознание, начинается с появление контрсуггестии (суггестивного же

противостояния суггестии), когда появляется "внутренняя речь" и человек

приспосабливается сам себе отдавать повеления, тем самым парируя

навязываемое ему со стороны внушение. С этого же начинается и вся социальная

история. Но, тем не менее, уже с появлением суггестии дивергенцию Homo

sapiens и Troglodytes можно считать завершенной.

Прежде чем "додуматься" до контрсуггестии, человек долгие века был вынужден

удовлетворять потребности своих сородичей, не имея возможности от этого

уклониться. Именно труд на основе суггестивного целеполагания "создал

человека". Другие люди ставили ему цели, которые не имели ничего общего с

его собственными биологическими потребностями, диктуемыми ему его первой

сигнальной системой. И каждый раз вся эта система оказывалась полностью

подчиненной навязанной цели и подстраивалась под эту цель, пока, наконец,

контрсуггестия не переподчинила первую сигнальную систему его собственной вт

орой сигнальной системе раз и навсегда. Вся первобытная "экономика"

строилась на принципе "отдать", который ограничивался единственно

родоплеменной организацией человеческого общества (т.е. полностью принцип

действовал только в границах своего рода, хотя кое-что перепадало и соседям,

и, в особенности, гостям). Угощения, подарки, дарение - все это традиции,

идущие с тех времен, неоднократно описанные этнографами. Еще в средние века

значительная часть юридических статутов была направлена на предотвращение

чрезмерного разбазаривания собственного имущества, предохраняя

"хозяйствующих субъектов" от разорения. Чрезвычайно важно понять, что речь

здесь вовсе не идет о самоограничении из любви к ближнему и действии на

основе какого-то внутреннего убеждения. Вовсе нет. тут речь о суггестивном

общении, подавляющем у другого биологически полезную тому информацию, идущую

по его первой сигнальной системе, и заменяющем ее побуждениями, полезными

себе. Поэтому-то "разорвать путы рода" было в свое время значительным

социальным прогрессом. Классовое общество и эксплуатация были шагом вперед

по сравнению с первобытным равенством, при котором все были одинаково

рабами, и поэтому никто не осознавал своего рабства. Уже античный раб знал,

что он - раб, а значит мог пытаться и изменить свое положение (и мы знаем,

что в самом деле пытался).

Итог.

Еще не обладая психикой, а лишь ядром, вокруг которого психика сформируется,

будущие люди начали взаимодействовать с окружающим животным миром и (позже)

друг другом. Лингвисты утверждают, что всякие цокания, чмокания, шикания,

которыми люди общаются с животными - древнейшие звуки человеческой речи;

"одомашение" человека и животных происходило одновременно. Затем люди начали

воздействовать друг на друга, и с этого момента они у ж е люди, хотя и

совсем еще не такие, как мы. Ни о какой психике говорить еще не приходится,

только о "ядре". Но за счет указанного воздействия им уже приходилось

трудиться (никто и никогда не трудится добровольно, это только на воротах

сталинских лагерей была обязательная надпись "труд есть дело чести, дело

доблести и геройства"), и именно этот навязанный труд служил толчком к

развитию психики и человека.

Строго говоря труд изначально предполагает наличие не всей совокупности

психики, а наличие ц е л и . Это - целесообразная деятельность. В этой цели

вся психика (пардон за коламбур) уже содержится целиком. Для того, чтобы

самому себе определить цель, психика безусловно необходима. Но в том-то и

дело, что для того, чтобы определить цель для деятельности не самого себя, а

другого организма, она в принципе не обязательна. Сознание как связный

процесс тут как бы разделено в пространстве между двумя организмами, каждый

из которых сам по себе сознанием не владеет. Цель остается им неосознанной,

все происходит на уровне рефлексов, биологических взаимодействий. Как

именно - об этом у Поршнева.

Кстати, разработки Поршнева уже сегодня имеют практическое применение на

уровне самых серьезных ведомств (к сожалению, совсем не то, на которое

рассчитывал ученый). Набрал как-то в поисковике "борис федорович поршнев" и

попал на сайт МВД Узбекистана (статья о "психологии толпы" со ссылкой на

него - как "правильно" разгонять демонстрации и подавлять уличные волнения).

Таким образом, мое изложение работы Поршнева, позволяющей понять, как именно

"труд создал человека", вскрывающей механизм этого "создания", можно считать

законченным. К сожалению, оно не получилось достаточно кратким, и очень

сомневаюсь, что мне удалось хоть что-то в нем объяснить, но уже из того, что

я все-таки взялся за эту работу (в общем-то, благодаря "рождственской

неделе", в другое время, скорее всего, не взялся бы), уже из этого можете

заключить, что мне самому ее идеи не безразличны. В самом деле, я полагаю,

что проделанная Б.Ф.Поршневым работа - один из ярчайших примеров научного

применения диалектического метода.