Возвращение цензуры в сфере культуры новыми кремлевскими «проверяющими»

Российско-американская журналистка Маша Липман в материале для журнала The New Yorker проводит параллели между угрозой для творческой свободы со стороны цензоров в советское время и современной России.

На прошлой неделе указом российского министерства культуры со своей должности был уволен директор крупнейшего в России Новосибирского государственного академического театра и балета. В указе министерства говорится, что Мездрич был уволен «за нежелание учитывать в своей деятельности сложившиеся в обществе ценности, за неуважение к мнению граждан и невыполнение рекомендаций учредителя».

Конкретным поводом к увольнению послужила постановка режиссером Тимофеем Кулябиным оперы Вагнера «Тангейзер», которая показалась оскорбительной местным православным активистам. В письме, написанном в прокуратуру, глава Новосибирской епархии, который не видел своими глазами оперы, утверждал, что она оскорбляет чувства верующих и разжигает религиозную рознь.

Но органы юстиции Новосибирска не нашли в постановке ничего предосудительного. Тогда вмешалось министерство культуры и организовало нечто вроде публичных разбирательств, на которых видные представители духовенства, деятели культуры и чиновники министерства осудили интерпретацию оперы Кулябиным. Ни один из участников не упомянул партитуру, исполнителей или декорации. Все внимание было уделено «оскорбительным» особенностям постановки.

В декабре при полном аншлаге прошел премьерный спектакль, встреченный овациями. Некоторые из наиболее выдающихся оперных критиков похвалили постановку, один из них предсказал, что Новосибирск станет местом паломничества для мировых любителей оперы. Один из самых рьяных гонителей оперы, театральный режиссер Владимир Кехман назвал постановку «кощунственной». Министерство культуры наградило Кехмана, назначив его на место Мездрича.

В течение первого десятилетия своего пребывания у власти, Владимир Путин в основном занимался установлением контроля над законодательным органом, политическими партиями, национальными телевизионными сетями и другими объектами, которые могли угрожать его правлению. Но после его возвращения на пост президента в 2012 г., Кремль устроил расправу с индивидуальными гражданскими свободами. Православная церковь оказалась активным участником (и, возможно, подстрекателем) некоторых из гонений на художественную среду, включая суд над Pussy Riot и кампанию против фильма «Левиафан».

На следующий день после увольнения Мездрича заместитель руководителя кремлевской администрации Магомедсалам Магомедов предложил, чтобы театральные постановки проходили процедуру «проверки», прежде чем были бы представлены общественности. Хотя Магомедов не использовал слово «цензура» (очевидно запрещенную российской Конституцией), тем не менее, это будет означать возвращение к советской системе предварительной цензуры, в которой ни одна работа в области литературы, театра и кино не могла появиться без одобрения государственных цензоров.

Фактически, последние правительственные рекомендации для управления в сфере культуры звучат несколько в унисон с подобными себе установками советской эпохи. В отличие от своих советских предшественников, которые опирались на строго атеистическую марксистско-ленинскую доктрину в определении нежелательных произведений искусства, нынешние сторонники культурной благопристойности упирают на «особую роль православия» в российской «системе ценностей».

Так же как в 1970 - 80-е гг., сегодня инновационное и провокационное искусство рассматривается в качестве политически неблагонадежного. И, как и в те годы, художник, который готов демонстрировать свою политическую лояльность и порочить своих менее заискивающих коллег, выигрывает в карьерном росте.

источник - http://www.actualpolitics.ru/article/6745