Способы взятия власти

Программа любой левой организации сегодня, как правило, состоит из двух частей: часть первая называется "Как плохо при капитализме", а часть вторая называется "Как хорошо будет при социализме". Однако о том, каким образом должен совершиться переход от капитализма к социализму, эти програмные документы обычно говорят крайне скупо. Судя по публикациям и высказываниям, всё многообразие точек зрения на способы смены общественного строя можно свести к трем формам борьбы, которые условно можно назвать: 1) парламентская; 2) протестная; 3) вооруженная. У каждой из этих форм взятия власти есть свои поклонники, однако ни те, ни другие, ни третьи пока не добились каких-либо успехов в реализации той стратегии борьбы, которую они считают правильной. Очевидно, все они асболютизируют ту или иную форму борьбы, хотя на самом деле каждая из этих форм может быть эффективна, если подчинена определенной цели, и, напротив, может привести в тупик, если цель не адекватна действительности. Рассмотрим каждую из этих форм подробнее.

1) парламентская форма борьбы. Явные оппортунисты считают, что можно прийти к власти, получив арифметическое большинство голосов на честных выборах. Утопичность таких планов была нами детально рассмотрена в главе "Против парламентского кретинизма". Более мягкие оппортунисты на словах признают, что прийти к власти путем выборов невозможно, тем не менее считают, что коммунисты обязательно должны стремиться попасть в парламент, и "уж как только станем депутатами, так сразу будем защищать ваши права, как легендарные большевистские депутаты в царской Госдуме". Есть, наконец, и такие товарищи, которые на словах решительно выступают против парламентского кретинизма, но фактически сводят жизнь организации к работе от выборов до выборов. Ошибочность всех этих точек зрения не в том, что они используют парламентскую форму борьбы, а в том, что они ее используют по правилам, навязанным буржуазным режимом. Однако парламентская форма борьбы может быть эффективной, если в ней выходить за установленные режимом правила. Самый яркий пример такого эффективного использования парламентской формы борьбы - это так называемые "цветные революции" - когда в качестве повода для революционного захвата власти используются фальсификации на прошедших выборах. Были эти фальсификации действительными или мнимыми, никого не интересует: всё равно при "управляемой демократии" честных выборов не бывает. Это - захват власти после выборов. Возможен и захват власти до выборов. Например, историки не особенно афишируют тот факт, что во время захвата власти большевиками в 1917 году одним из основных аргументов большевиков против Временного правительства была затяжка выборов в Учредительное собрание. Самая оптимальная стратегия взятия власти такая: сначала происходит фактический захват власти, и вскоре после них - выборы, которые должны этому захвату власти придать законность.

Общая позиция по поводу буржуазных выборов должна быть такая: выборы - это вообще-то вредная штука: во-первых, отвлекают и активистов, и массы трудящихся от более эффективных форм борьбы, во-вторых, парламентские формы борьбы способствуют замедлению политических процессов: сначала без всяких провокаций два года ждите нашей победы на выборах, потом ждите результатов нашей долгой работы на кнопках, и на всё это уходит несколько лет. В то время как для эффективной политической работы политический цикл не дожен превышать полутора лет. Но если уж на вас свалилась такая напасть, как выборы - то используйте их с пользой для себя - так, как это было показано

2) противоположная ей вооруженная форма борьбы. Она может быть в двух направлениях: либо путем создания самостоятельных силовых структур, либо путем постепенного наращивания влияния в силовых структурах. Понятно, что без этого направления в революции не обойтись, однако абсолютизация таких форм борьбы тоже чревата неприятными последствиями.

Что касается самостоятельного создания "силовых структур оппозиции", то примеры этого мы видели на примере дел РВС и НРА. Вначале возникают те же самые проблемы, что и в парламентской форме деятельности: отвлечение сил от работы с массами на эту самую работу, обстановка засекреченности от основной массы членов организации (и, соответственно, создание в организации атмосферы недоверия друг другу), "черная касса", используемая как инструмент для внутренних разборок, и т.п. Известное ленинское изречение, что "отзовизм есть изнанкаликвдаторства", проявляется таким образом в нынешней исторической ситуации: как увлечение парламентским кретинизмом, так и абсолютизация силовых форм борьбы, совершенно одинаковым образом провоцируют напряженность и разборки в организациях. Потом оказывается, что спецслужбы знают об этой "нелегальной деятельности" больше, чем сами члены организации.

Что же касается постепенной вербовки сторонников среди силовых структрур, то это требует долгого времени, которого у нас нет.

3) "протестная" форма борьбы, которая состоит из двух направлений: с одной стороны - массовые уличные выступления, с другой стороны - организация борьбы трудовых коллективов. Эта форма борьбы по сравнению с названными крайностями выглядит как "золтоая середина", но также не лишена конкретных недостатков.

Уличные выступления, доходящие до перекрытия дорог, столкновения с ОМОНом, штурмов административных зданий, а иногда даже и просто сам факт сбора огромных масс народа или даже угроза такого сбора - всё это показало свою высокую эффективность в ходе проходящих в России акций протеста. Но, с другой стороны, опыт событий октября 1993 года в России и мая 2005 года в Узбекистане показывает, что при желании буржуазная власть легко может подавить такие выступления в крови, если за восставшими не будет стоять вооруженной силы. Кроме того, как показывает практика, выступления граждан по месту жительства не обладают такой организующей силой, как организованные выступления в трудовых коллективах. Поэтому еще более эффективной считается линия на создание в трудовых коллективах организованных структур, которые разворачивают борьбу вплоть до Всероссийской политической стачки.

Однако тут есть своя специфика. Во время январских народных выступлений 2005 года все наблюдатели с удивлением отмечали, что рабочий класс остался абсолютно глух к выступлениям пенсионеров. Это, конечно, не основание для того, чтобы говорить о нереволюционности рабочего класса. Скорее, наоборот, рабочий класс, в отличие от тех же протестующих пенсионеров, обладает большей инерционностью. Людей по месту жительства легко поднять на борьбу, иногда и весьма радикальную, но также легко их бывает и успокоить - для этого достаточно появления на месте акции какого-нибудь высокого чиновника. Причем, чем выше ранг чиновника, тем больше ему доверяют. Во время тех же январских митингов в подмосковных городах люди встречали вице-мэров свистом, но уже мэров слушали внимательно, а к Громову, Лужкову и Путину апеллировали даже самые радикальные протестанты.

Следует отметить, что сегодня есть особые факторы, ослаблающие революционность рабочего класса. В брошюре А.Сперанского "Почему народ безмолвствует?" рассказывается: «Как-то в Белгороде один из рабочих активистов провел меня через пролом в заборе на территорию крупного завода «Энергомаш». Привел в бригаду, где человек десять собирали из труб какой-то большой обогреватель. Слесари, сварщики не были особенно загружены, отсутствовали какие-то детали. Я стал расспрашивать, что представляют собой новые трудовые отношения, хотел узнать их отношение к собственности — все формально были акционерами предприятия. В таких небольших коллективах, в бригадах, обязательно имеются свои заводилы. Скажет несколько слов такой забойщик, перекрестит всех, а остальные только добавляют. Хорошо зная психологию трудовых коллективов, умея вступать в разговор, я и на этот раз пытался втянуть окружающих в дискуссию, искал слова, похожие на пароль, но не узнавал людей. Говорю, а в ответ молчание, какая-то настороженность, замкнутость. Разговора не получилось. Позднее знакомый, который провел меня через пролом в заборе, рассказал о причинах, о том, что в присутствии отдельных работников откровенничать не рекомендуется, потому что все станет известно начальству. На предприятиях создана целая система доносчиков, администрация по своим каналам следит за настроением коллектива, выявляет и избавляется от неблагонадежных. Трудовые коллективы превратились в настоящие зоны, трудовые колонии. В этом я убеждался все больше, когда такими же полулегальными способами, как и на «Энергомаше», пробирался на другие промышленные гиганты, не говоря уж о предприятиях менее известных. Так я посетил нижнегородское «Красное Сормово», Ярославский моторный завод, был на «Северостали» и везде видел одно и тоже: затравлснность и беззащитность работников и слежка за ними. Это не свободные люди. Директора из технологов, менеджеров превратились в «паханов», под их началом создались организованные преступные группировки, которые, оттеснив рабочих от собственности, начали присваивать ее, им нужно было прежде всего обмануть коллектив, который являлся тоже совладельцем собственности».

Рабочий же класс значительно труднее "разогреть", но если уж удалось, то еще труднее будет его остановить. Тут вся проблема в том, что времени на должный разогрев рабочего класса у нас с нашими ресурсами нет. Большого шума в свое время наделало высказывание В.А.Тюлькина на Х Съезде РКРП в Челябинске в 2000 году, когда он заявил, что с нашими темпами для "организации пролетариата в класс" нам "потребуются, может быть, даже десятилетия борьбы". Хотя по причине "правила полутора лет" нам нельзя ждать не то что "десятилетиЯ" (или даже "десятилетиЕ" в единственном числе), но и просто годы. Значительно эффективнее был бы такой вариант: сначала взять власть более простыми путями (например, через уличные массовые выступления), а потом, получив в ходе революции административный ресурс, использовать его для быстрого "структурирования рабочего класса" и превращения его в опору коммунистической власти.

Итак, различных вариантов политической деятельности существует 5:
1) рабочее движение
2) уличное протестное движение
3) создание собственных силовых структур
4) захват влияния в существующих силовых структурах государства
5) выборно-парламентская деятельность

Если абсолютизировать любой из этих видов деятельности, то это ведет либо к авантюрным действиям (типа губкинщины), либо к неэффективному использованию собственных ресурсов (как в случае парламентского кретинизма), либо к ориентации на длительную работу в течение многих лет, что неэффективно с точки зрения организационного строительства.

Поэтому все эти виды деятельности следует сочетать, и причем использовать их таким образом, чтобы ориентироваться на совершение революционных изменений в кратчайшие сроки, чтобы, по крайней мере, уложиться в "правило полутора лет". Вот пример революционного действия, сочетающего в себе все эти 5 направлений деятельности:

Принятие или намерение принять какой-либо антинародный закон становится поводом для уличной акции протеста, например, у Госдумы или местного органа власти - собравшаяся толпа захватывает здание органа власти, используя собственные наработки в силовых действиях - для защиты захваченного задействуются контакты в силовых органах - организуется создание базы поддержки новой власти трудовыми коллективами для перехода к коммунистическому строительству.

В коммунистическом движении есть немало людей, которые являются неплохими специалистами по каждому из этих пяти направлений работы. Координация их действий может осуществляться как в рамках одной организации (есть ответственные за рабочее движение, за "политическое направление" и т.п.), так и в рамках союза организаций (такая-то организация хорошо умеет собирать толпы народа, такая-то организация имеет опыт захвата административных зданий, а такая-то организация имеет опыт работы с рабочим классом), и оппозиция в принципе умеет налаживать работающие союзы, объединяющие положительные стороны разных организаций. Главное - понимать цель: совершение революционных преобразований в кратчайшие сроки. А конкретные формы - это лишь средство для достижения этих целей.

К оглавлению