Предотвращение конттреволюции в Китае

 

мавзолей Мао Цзедуна на площади Тяньаньмэнь в Пекине

Процессы демонтажа социализма, которые начались с конца 1980-х годов в СССР и Восточной Европе, не обошли стороной и азиатские страны социализма. Однако в Китае прямая контрреволюция была пресечена – в отличие от многих других социалистических стран, идеи реставрации капитализма не нашли поддержки в Китае. Этому был ряд причин.

Во-первых,  еще со времен конфликта Мао Цзедуна с советским руководством между СССР и Китаем не было прочных связей и процессы развития социализма в этих странах шли независимо друг от друга. Промышленная база, созданная в миллиардном Китае во время социализма, позволяла этой стране вести самостоятельную политику, не надеясь на помощь СССР. Поэтому если в социалистических странах, экономически связанных с СССР (страны Восточной Европы + Монголия и Вьетнам) начались те же процессы реставрации капитализма, а Куба и КНДР, хотя и сохранили верность социалистическому пути, но столкнулись со многими трудностями, то Китай смог себе позволить продолжать прежний курс.

Во-вторых, политика, проводившаяся властями Китая под руководством Дэн Сяопина с конца 1970-х годов, устраивала абсолютное большинство населения Китая. Курс Мао Цзедуна на ускоренное строительство социализма и коммунизма в 1950-60-е годы, хотя и был правильным по выбранному вектору движения, тем не менее это было явное забегание вперед. К концу ХХ века Китай еще оставался преимущественно крестьянской страной с преобладанием мелкотоварного производства (крупной индустриальной державой Китай стал становиться позже, на рубеже ХХ и ХХI веков), поэтому наиболее оптимальным для него был бы экономический режим, аналогичный советскому НЭПу 1920-х годов. Именно такой курс и проводили китайские власти под руководством Дэн Сяопина.

При этом еще со времен того же НЭПа известно, что такая система является для социализма очень серьезным испытанием на прочность (еще Ленин характеризовал НЭП как период противостояния социалистического и капиталистического укладов по принципу «кто кого»). По аналогии с процессами в других социалистических странах можно отметить, что после первых своих успехов, подтвердив свои несомненные преимущества, социализм вступает в этап кризиса, связанный с выбором дальнейшего пути. Система, складывавшаяся в Китае с 1980-х годов, дает два равновероятных пути развития – либо развитие социалистической индустрии с последующим строительством социализма и коммунизма на ее основе – либо усиление капиталистического сектора в экономике и скатывание в капитализм. На этом перепутье Китай находится и по сей день.

Это неустойчивое состояние страны вкупе с «перестроечными» процессами и странах Восточной Европы было использовано сторонниками капитализма для того, чтобы уничтожить завоевания социализма в Китае. Хотя серьезной социальной базы у сторонников открытой реставрации капитализма не было, тем не менее были, во-первых, внутренние диссиденты (учитывая численность населения Китая, даже мизерный их процент представлял собой немалую абсолютную численность), во-вторых, западные страны также были заинтересованы в переходе Китая на рельсы капитализма.

Технология «бархатных революций» была испробована Западом и против Китая. В конце 80-х годов в КНР была предпринята попытка провести «перестройку» по советскому образцу, однако власти Китая сумели ее блокировать и преодолеть. Именно этим прежде всего и поучительна история этой попытки. Речь идет о событиях на главной площади Пекина в июне 1989 г.

К тому времени шел уже десятый год проводимой в Китае модернизации. Опираясь на промышленную базу, созданную в течение первого этапа индустриализации, китайское руководство осторожно, но непрерывно проводило реформу, позволившую включить рыночные механизмы, привлечь большие иностранные капиталовложения (прежде всего капиталы китайских эмигрантов) и достичь очень высоких темпов экономического роста. Это сказалось и на уровне потребления населения и на общем благосостоянии народа. К 1989 г. было покончено с голодом и массовым недоеданием.

Параллельно велась и реформа политической системы – так же постепенно и под тщательным контролем. Это оказалось сопряжено с большими трудностями. Так, одним из ключевых пунктов перемен стала «гласность». Она, в общем, выразилась примерно так же, как и в СССР, валом разоблачительных публикаций о коррупции, разложении, и злоупотреблении власть имущих. К примеру, в 1985 г. прогремело знаменитое «хайнаньское дело» в котором было замешано порядка двух тысяч высших чиновников. Оно длилось три года и могло сравниться с «узбекским» делом в СССР.

Во второй половине 80-х годов на окраинах КНР прокатилась волна массовых беспорядков на национальной почве – аналогично тому, что наблюдалось в СССР в Средней Азии и на Кавказе. 1 октября 1987 г. (за четыре месяца до карабахской трагедии) в Лхасе вспыхнул настоящий бунт.

Наконец, в 1989 г. группа китайских интеллигентов выдвинула программу радикализации политических реформ. Предлагалось пересмотреть конституцию, исключив из нее упоминания о КПК, передать реальную власть парламенту, провозгласить разделение властей, снять все ограничения на создание политических партий, и «привести законодательство в соответствие со Всеобщей декларацией прав человека».

Уже в 1986 г. в стране прошли студенческие волнения. На митингах и шествиях слышались требования свободы, демократии, политической реформы. Молодой астрофизик Фан Личжи (ныне один из лидеров антипекинской эмиграции), опубликовал в центральной газете КПК «Жэньминь Жибао» ряд статей, где доказывал необходимость для КНР демократизации западного образца. Из-за этих публикаций второй человек в КПК, Ху Яобан, самый популярный член команды Дэн Сяопина, лишился должности генерального секретаря, хотя остался в числе высших руководителей государства.

С 1988 г. начало разворачиваться движение гражданского протеста. Только в первой половине года было подано около 1000 заявок на проведение манифестаций. Летом того же 1988 г. по Центральному телевидению Китая был показан шестисерийный документальный фильм «Элегия о Желтой реке» (это как если бы советское центральное телевидение в том же году показало многосерийный фильм по «Архипелагу ГУЛАГ»). Чтобы добиться хоть какого-то прогресса, страна, по мнению авторов фильма, должна отбросить свое тысячелетнее наследие, «неуместное в современном мире», и срочно ввести у себя свободомыслие, многопартийность и свободу слова по западному образцу – разумеется, отстранив КПК от власти. Показ этого фильма повторили еще несколько раз.

Поводом к резкой радикализации событий послужила внезапная смерть Ху Яобана 15 апреля 1989 г. Уже 18 апреля на площади Тяньаньмэнь появилась первая студенческая манифестация, пока всего около тысячи человек. Одним из главных требований было... отменить «несправедливое» постановление о снятии покойного с должности генсека КПК и провести достойные похороны. Впрочем, первоначальные требования были быстро забыты, по мере роста числа демонстрантов.

20 апреля на площади собрались больше ста тысяч человек, и у властей осталось два выхода. Правительство проявило нерешительность, и ситуация осложнялась с каждым днем. Через неделю на площади Тянаньмэнь собралось, как писали, уже более полумиллиона человек (это скорее всего является преувеличением). В толпе преобладали случайные прохожие – рабочие, служащие, даже крестьяне из пригородов. Но главное, к тому моменту в столице скопилось около миллиона молодых безработных. Как признают иностранные обозреватели, на площади присутствовали агенты ЦРУ и тайваньской разведки, но их роль будто бы «ограничивалась лишь передачей денег».

Таким образом, демонстрация переросла в оккупацию толпой огромной площади Тяньаньмэнь в центре Пекина. В других городах, включая Шанхай, прошли массовые демонстрации. Пятнадцатого мая студенты-демонстранты провалили визит Горбачева в Пекин, который должен был стать первой советско-китайской встречей на высшем уровне за последние тридцать лет. Тридцатого мая на площади была поставлена 10-метровая копия Статуи Свободы из стеклопластика.

эпизод событий 4 июня 1989 года на площади Тяньаньмэнь

30 мая власть попыталась мирно вытеснить людей с площади, но массы людей просто остановили колонны бронетехники своими телами. Вечером 4 июня для очистки площади Тянанмэнь были применены танки и пехотные части. Достоверных сведений о том, как происходило столкновение вооруженных сил с демонстрантами, нет, рассказы об этих событиях очень противоречивы. На Западе по телевидению в октябре 1989 г. неоднократно показывался фильм, снятый западными дипломатами, очевидцами событий, и якобы с трудом переправленный в посольство вопреки попытке сотрудников госбезопасности конфисковать его. Этот фильм не подтверждает рассказов о том, как «танки и бронемашины атаковали толпу на максимальной скорости, и прошли сквозь нее, даже не заметив, а баррикады были расстреляны с дальних дистанций».

Так или иначе, произошло крупномасштабное применение вооруженных сил с большим числом погибших и раненых. Площадь была очищена, палаточный городок ликвидирован, часть демонстрантов арестована. Генеральный секретарь ЦК КПК Чжао Цзыян, который до этого отказался применить силу против студентов и даже лично вышел к митингующим, был лишен всех партийных и государственных постов и отправлен под домашний арест. В Пекине было объявлено чрезвычайное положение, продлившееся семь месяцев.

Руководство КНР приняло трудное решение – против воли первого лица в государстве! Время подтвердило правильность этого решения. Легко представить, зная, что случилось с СССР, какая судьба ждала Китай, если бы власти тогда капитулировали перед толпой, в которой собралось 0,01% населения страны.

Одна из газетных публикаций в российской прессе в 1990-х годах о положении в Китае после 1989 года имела очень точный заголовок: «Страна победившего ГКЧП». Это действительно очень точная характеристика системы, сложившейся в Китае после событий 1989 года. Предотвратив открытую контрреволюцию и фактически обеспечив превращение Китая в одну из сверхдержав, китайское партийно-государственное руководство пытается одновременно усидеть на двух стульях – с одной стороны, развивает промышленную базу страны, что не может не привести к победе социалистической организации производства, с другой – пытается интегрировать Китай в мировой капиталистический рынок.

 

На главную