Иракский кризис 1990-1991 гг.
Предыстория. С 1920 по 1932 годы по мандату Лиги Наций Ираком управляла Великобритания, у которой и впоследствии остались мощные политические и военные рычаги давления на эту страну. В связи с этим в Ираке стали нарастать антизападные настроения.
В 1957 году Саддам Хусейн, молодой человек из деревни под городом Тикрит в центральной части Ирака, вступил в новообразованную партию Баас, проповедовавшую идеи панарабского национализма с социалистическим оттенком.
Молодой Саддам Хусейн участвовал в организации двух провалившихся переворотов. Один был направлен на свержение установленной Британией иракской монархии в 1956 году, другой ставил целью убийство бригадного генерала Абделя Карима Касима, захватившего власть в 1958 году.
После неудавшегося покушения на генерала Касима Саддам Хусейн бежал в Египет, затем, когда в 1963 году партия Баас совершила переворот, вернулся - но уже через несколько месяцев был посажен в тюрьму вернувшимися к власти сторонниками генерала Касима.
В 1966 году он бежал и был избран заместителем генерального секретаря партии, которая в 1968-м организовала еще один - на этот раз успешный - переворот. К власти тогда пришел генерал Ахмад Хасан аль-Бакр, тоже выходец из Тикрита, к тому же родственник Саддама Хусейна, которому в то время был 31 год. Они стали близкими соратниками и доминирующей силой в партии Баас, хотя Саддаму постепенно удалось оттеснить генерала от власти. Деятельность этого политического дуэта уже с самого начала вызывала беспокойство Запада.
В 1973 году, в разгар холодной войны, Ирак подписал 15-летний договор о сотрудничестве с Советским Союзом. Кроме того, Багдад национализировал компанию Iraqi Petroleum, которая была основана в годы правления британской администрации и продавала Западу дешевую нефть. Резкое увеличение потока нефтедолларов после топливного кризиса 1973 года позволило иракским властям вкладывать значительные средства как в саму нефтяную отрасль, так и в образование и в здравоохранение, благодаря чему уровень жизни в Ираке стал одним из самых высоких во всем арабском мире.
В 1974 году живущие на севере страны курды подняли восстание. Их финансировал шах Ирана, которого, в свою очередь, поддерживали Соединенные Штаты. Багдад сел за стол переговоров, в результате которых подписал соглашение, по которому ирано-иракская граница была установлена по середине русла реки Шатт аль-Араб. Шах прекратил финансирование курдов, и восстание было подавлено.
В 1979 году Хусейн вынудил генерала Бакра подать в отставку - официально в связи с состоянием здоровья. В результате Хусейн стал главой государства. В сентябре 1980 года, после ряда пограничных стычек, Ирак начал масштабное наземное наступление на богатую нефтью и населенную арабами иранскую провинцию Хузестан. Так началась ирано-иракская война. Запад опасался роста радикального исламизма иранского аятоллы Хомейни и делал все возможное, чтобы предотвратить победу Ирана. В 1982 году США вывели Ирак из списка стран, поддерживающих терроризм. Два года спустя были восстановлены двусторонние дипломатические отношения, прерванные во время арабо-израильской войны 1967 года.
При этом Ирак продолжал оставаться союзником СССР и получать от него вооружения. Однако и несколько западных стран, в том числе Великобритания, Франция и США, тоже поставляли Багдаду оружие и военную технику, а Вашингтон даже делился с режимом Саддама Хусейна разведывательной информацией.
В последние месяцы войны и Иран, и Ирак повернули оружие против коммерческих нефтеналивных танкеров в Персидском заливе, стремясь подорвать экспортные поступления друг друга. В залив были направлены американские, британские и французские боевые корабли. Нескольким кувейтским танкерам, которым грозило нападение со стороны Ирана, был предоставлен американский флаг и американское же военное сопровождение.
Параллельно с эскалацией «танкерной войны» американские военные уничтожили несколько иранских нефтяных платформ и - случайно, по утверждениям Вашингтона, - сбили иранский самолет с 290 гражданскими пассажирами на борту. Так США создали свой силовой кулак в Персидском заливе. Для Запада и, в первую очередь, для США речь шла вовсе не о партнерстве, а о доминировании в регионе, к своему извечному значению «великого водного пути» добавившем значение наибольших в мире разведанных запасов нефти. О том, что США давно и тщательно готовились к защите именно своих нефтяных интересов, а не абстрактных демократических ценностей в этом регионе, свидетельствует, в частности, тот факт, что в основу состоявшейся в 1991 году агрессии против Ирака был положен секретный план «90-1002», разработанный еще в 1970-е годы администрацией тогдашнего американского президента Картера на случай военного вмешательства в Заливе для массированной защиты Саудовской Аравии. При этом план 90-1002 был разработан еще задолго до появления Саддама Хусейна в той роли мирового злодея, которую он получил в 1990 году.
Тогда роль «демона» безраздельно принадлежала СССР как «империи зла», две сверхдержавы активно соперничали и на Ближнем Востоке, а потому есть все основания заключить, что план 90-1002, как и гипотетическое нападение на Саудовскую Аравию, предполагал несколько иной сценарий событий и несколько иных действующих лиц. Отказ СССР от роли сверхдержавы (о связи между окончанием «холодной войны» и крывающейся для США возможностью действовать свободно в начале войны в Заливе открыто говорил и сам Буш) и от своей устойчивой линии поведения в различных регионах мира, в том числе и на Ближнем Востоке, позволил адаптировать старый план не только в военном, но я в политико-идеологическом смысле, для чего региональному внутриарабскому конфликту, далеко не столь разрушительному, как предшествовавшая ему ирано-иракская война, было придано совершенно новое измерение.
Вторжение иракских войск в Кувейт. 2 августа 1990 года иракские войска перешли границу Кувейта и захватили столицу Эль-Кувейт. Сопротивление относительно малочисленных вооруженных сил богатого нефтью государства было легко сломлено. Правитель Кувейта шейх Джабер аль-Ахмед аль-Сабах бежал в Саудовскую Аравию. Хусейн объявил Кувейт 19-й провинцией Ирака.
«Мировое сообщество» и подпевающие ему советские «демократы» объявили это наглой агрессией, доходя иногда до совершенно анекдотических ситуаций. Например, «демократический» журнал «Огонек» объяснял конфликт между Ираком и Кувейтом тем, что «в Ираке диктатура, а в Кувейте – демократия». Хотя если Ирак в то время был какой ни есть, но республикой, то в Кувейте чего никогда не бывало, так это демократии.
В реальности же вторжение иракских войск в Кувейт и последовавшая за этим аннексия Кувейта вовсе не столь однозначно трактовались в мире, как это подавала американская пропаганда и следовавшая в ее русле советская либеральная печать. Позиции разделились, и хотя сам акт нападения в целом осуждался, Кувейт в объективных исследованиях вовсе не выглядел хрестоматийно наивной овечкой, на которую ни с того ни с сего набросился свирепый волк Саддам.
Уже на следующий же день после прекращения огня на фронтах ирано-иракской войны, Кувейт принял решение (вопреки соглашению, подписанному с ОПЕК) увеличить добычу нефти и, что особенно важно, сделать это на скважинах Северной Румейлы, расположенных в пограничной с Ираком зоне, где существовали территориальные споры, восходящие еще к эпохе пребывания всей этой территории в составе Османской империи. Разумеется, свою роль играла и давняя проблема Ирака: узость полосы выхода к Персидскому заливу (с единственным портом Умм-Каср), доставшейся ему при реорганизации западными державами пост-Османского пространства. Было естественно ожидать, что после ирано-иракской войны, обладая, по общему мнению, сильнейшей армией в регионе, Ирак будет как-то пытаться использовать ее для исправления того, что считал «исторической несправедливостью». Саддам Хусейн, как опытный политик он все же решил прозондировать возможную реакцию США. Такой зондаж и состоялся 25 июля 1990 года во время встречи посла США Глэспи с Саддамом Хусейном, в ходе которой, когда речь зашла о концентрации иракских войск на границе с Кувейтом, был получен ответ Глэспи: «Нам особенно нечего сказать по поводу арабо-арабских разногласий, таких, как ваши разногласия с Кувейтом по вопросу границ». 31 июля, то есть за два дня до нападения Ирака на Кувейт, помощник госсекретаря США по делам Ближнего Востока и Юго-Западной Азии Дж. Келли заявил: «Мы не имеем отношений, основывающихся на договорах по обороне ни с одним из государств Залива. Исторически мы воздерживались занимать позицию по пограничным спорам или разногласиям внутри ОПЕК.
Все это очень напоминает предысторию корейской войны 1950-53 года, когда США фактически подталкивали оба корейских государства к вооруженному конфликту. Теперь нечто подобное происходило в Персидском заливе.
Совет Безопасности ООН ввел в отношении Ирака экономические санкции и принял серию резолюций, осуждавших действия Багдада.
В ноябре 1990 года дипломатические усилия по урегулированию кризиса окончательно провалились. ООН установила срок, в который Ирак должен был уйти из Кувейта, и дала добро на принятие «любых необходимых мер», которые способствовали бы выполнению требований мирового сообщества.
То, что целью США было вовсе не урегулирование конфликта, уже в начале 1991 года было совершенно очевидно. Об этом говорили как практическое их неучастие во всех попытках найти мирное решение, так и, в особенности, армада, направленная в зону Залива - самая крупная со времен войны во Вьетнаме. А это могло означать одно: что грядущую операцию США и их союзники изначально моделировали как призванную решать глобальные проблемы, как это было и во Вьетнаме. С той лишь разницей, что если тогда речь шла о противостояний «мировому коммунизму» и СССР как его персонификации, то теперь, ввиду явного ухода СССР (и России) с арены мировой истории как соперничающего центра силы, на передний план выдвигалась иная задача: овладения высвобождающимися сферами влияния (а там и - поэтапно - частями самого советского наследства. Позже, в дни Косовского кризиса, это отчетливо сформулирует госсекретарь США Мадлен Олбрайт, открыто заявив, что США «хотели бы управлять последствиями распада советской империи»). А также - придания новых функций международным организациям, прежде всего ООН и СБ, с целью превращения их во вспомогательные инструменты регулирования, в желаемом направлении, энергоресурсных потоков и обслуживания глобальных проектов США, возникающих в новых условиях.
«Буря в пустыне». К 17 января 1991 года американская группировка в зоне Залива насчитывала 441 тысячу человек, более 2930 танков, около 1950 орудий и реактивных систем залпового огня, более 1700 современных боевых самолетов и 94 боевых корабля, включая 6 многоцелевых авианосцев. 17 января 1991 года силы США, Великобритании и других стран начали массированную ракетно-бомбовую операцию.
Впервые в реальных боевых условиях были применены крылатые ракеты. Их запускали стоявшие в Персидском заливе американские корабли. Видеокадры, снятые камерами, установленными на головках ракет, направлявшихся к своим целям, обошли телеэкраны всего мира. Экипажи истребителей, бомбардировщиков, боевых вертолетов США, Великобритании и Садовской Аравии получили задания на уничтожение сотен целей. В их числе были военные штабы и аэродромы, мосты и правительственные здания, коммуникационные центры и электростанции. В последовавшие полтора месяца союзническая авиация совершила более 116 тысяч боевых вылетов и сбросила в общей сложности около 85 тонн боеприпасов. Около 10% из них были так называемыми «умными бомбами», которые находили цель по лазерному лучу, направлявшемуся другим самолетом.
Операция нападения США на Ирак получила название «Буря в пустыне».
В этих новых условиях сверхдержава получала карт-бланш на свои действия, но, главное, - перестало существовать общественное мнение, столь мощное во время войны во Вьетнаме. Крах СССР означал и распад всей сложившейся идеологии антиимпериалистического сопротивления, направленного против Запада, утрату опор и ориентиров для сил, все еще желающих протестовать.
Никто из лазутчиков Коалиции, засланных накануне решающего дня в расположение иракских войск, не смог подтвердить наличие оружия массового поражения, и ее командование было совершенно уверено в том, что подобная опасность войскам не угрожает. И тем не менее, ужасающий удар был нанесен: 150 ракет «Томагавк» были выпущены в первую же ночь с линкора «Висконсин» и других американских судов, вошедших в Залив, а затем последовали страшные налеты бомбардировщиков Б52 (англ. - В52), имевших самую мрачную и дурную славу со времен войны во Вьетнаме. Во Вьетнаме же была опробована тактика «Arclight» («Электросварка»), по которой действовали Б52 и здесь, в Ираке. Суть ее состояла в том, что, летя на высоте 35 тысяч футов, экипажи их абсолютно синхронно выпускали бомбы (30 тонн на каждом борту), что вызывало на земле эффект всеуничтожающего огня и создавало полную иллюзию ядерного взрыва - за вычетом радиации.
По оценке Пентагона, более 100 тысяч иракских солдат было убито и ранено именно вследствие налетов Б-52. Эти данные - 100 тысяч погибших - привел и командующий американской группировкой в ИракеНорман Шварцкопф на одной из пресс-конференций по окончании войны в Заливе, однако многие эксперты считают, что погибших со стороны Ирака было гораздо больше, притом большие жертвы были среди гражданского населения. Генерал Галуа говорит даже о полумиллионе человек, и цифры того же порядка называла французская организация «SOS-расизм» еще до формального окончания войны.
За первый час войны произошло 200 налетов, за первый день - 900, за первую неделю - 4000. Налеты продолжались с той же интенсивностью, несмотря на то, что в первые же часы была разрушена система ПВО, считавшаяся самой мощной на Ближнем Востоке (16 тысяч ракет класса «земля-воздух», 10 тысяч зенитных орудий, 700 самолетов). На протяжении 43 дней Ирак подвергался бомбардировкам, не имеющим прецедента в истории, но в ходе этих бомбардировок бомбы с лазерным наведением и другие высокотехнологичные средства составили всего лишь 7% от общего числа бомб, сброшенных на иракские цели, - то есть 6520 тонн из общего количества 88500 тонн. Эти данные Эрик Лоран приводит в своей книге «Секреты Белого дома», ссылаясь на конфиденциальные источники в Пентагоне. Согласно тем же источникам, 81980 тонн «классических», то есть неуправляемых бомб, имели точность попадания примерно в 25%.
В качестве ответной меры в первый же день агрессии Ирак удар по Израилю ракетами «Скад» советского производства. По Израилю, а также по позициям американских войск в Саудовской Аравии в общей сложности было выпущено 39 «Скадов», которые нанесли серьезный материальный ущерб, но жертв было немного. Самым тяжелым для агрессоров был день 25 февраля 1991 года, когда «Скад» поразил здание на американской базе Дархан в Саудовской Аравии. Погибли 28 служащих армии США.
Союзническая авиация наращивала число боевых вылетов, и параллельно увеличивалось количество жертв среди мирных жителей Ирака. США называли это «сопутствующими потерями».
Напуганные войной беженцы прибывали на иракско-иорданскую границу и рассказывали о многочисленных жертвах среди мирного населения, о перебоях в энерго- и водоснабжении Багдада.
В связи с уничтожением одного из заводов случился скандал: Ирак заявил, что это был завод по производству детского молочного питания. США объявили, что удар нанесен по предприятию, производившему биологическое оружие.
В среду 13 февраля американский бомбардировщик-»стелс» сбросил две бомбы с лазерным наведением на объект, который, как считали союзники, был командно-контрольным бункером. Оказалось, однако, что в этом убежище во время авианалетов скрывались мирные иракцы. По меньшей мере 315 человек были убиты, 130 из них - дети.
15 февраля 1991 года Совет революционного командования в Багдаде сообщил, что Ирак готов выполнить резолюцию Совета Безопасности ООН и вывести свои войска из Кувейта без всяких предварительных условий. Ирак, однако, попытался увязать свой уход с аналогичным уходом Израиля с оккупированных территорий и потребовал также, чтобы, в случае отказа, на Израиль были наложены такие же санкции, что и на Ирак. И в самом Ираке, где люди высыпали на улицы, да и повсюду в мире это заявление вызвало радость и было воспринято как достаточное основание для прекращения огня. В самой же увязке не было ничего экстраординарного - во всяком случае, для довоенного периода. Так Саддам пытался ставить вопрос еще осенью 1990 года (увязывая вывод своих войск из Кувейта со всем комплексом проблем Ближнего Востока - помимо палестинской, с сирийской оккупацией Ливана и израильским проникновением в Южный Ливан), и тогда такой подход нашел сочувственный отклик не только у министра иностранных дел Великобритании и президента Франции, но даже, в известной мере, и у самого Буша. Несомненно, важнейшую роль должна была сыграть позиция СССР, и останься линия его поведения прежней, события в Заливе могли бы развиваться иначе. Что до предложения Саддама, то оно было с порога отвергнуто: не помогли и запоздалые, притом весьма робкие попытки СССР поддержать подобную постановку вопроса. Американцы даже не сделали перерыва в бомбардировках, а переходя к наземной операции, вообще не контактировали с ООН.
24 февраля 1991 года агрессоры начали комбинированное наземное, воздушное и морское наступление. Сопротивление иракской армии было сломлено всего за 100 часов. Агрессоры высаживались в Ираке и Кувейте в нескольких точках вдоль саудовской границы. Сотни танков направились на север, где их уже ждала Республиканская гвардия Ирака.
Другие подразделения взяли под свой контроль дорогу от Басры к Кувейту и отрезали поставки нефти находившимся в Кувейте иракским войскам. Одновременно морские пехотинцы и ведомые саудовцами коалиционные войска вошли непосредственно в эмират.
К 26 февраля Ирак объявил, что выводит свои силы из Кувейта, однако по-прежнему отказывался принимать условия всех относящихся к этому вопросу резолюций ООН.
Иракские танки, БМП, грузовики и пехота, бежавшие от союзнического наступления, образовали громадные пробки на главной магистрали, ведущей от Кувейта к Басре.
Союзники бомбили их с воздуха. Тысячи иракских солдат погибли прямо в машинах. Трасса получила тогда название «дорога смерти». Только во время наземной операции погибли от 25 до 30 тысяч иракцев.
27 февраля 1991 года американские войска вошли в Кувейт. В 21:00 по вашингтонскому времени президент Джордж Буш объявил, что с 4:00 следующих суток вступает в силу прекращение огня. К этому времени союзнические войска взяли в плен десятки тысяч иракских солдат. Многие из них были голодны, измотаны и деморализованы и сдавались почти без сопротивления.
В ходе операции союзники потеряли 148 солдат; еще 145 человек погибли вне зоны военных действий.
Данные о потерях с иракской стороны разнятся - от 60 до 200 тысяч погибших солдат. Многие тела были погребены в братских могилах в пустыне.
2 марта Совет Безопасности ООН принял резолюцию, подтверждающую условия мира.
В соответствии с документом Ирак должен был прекратить все военные действия, аннулировать аннексию Кувейта, обнародовать данные обо всех имеющихся химических и биологических вооружениях, освободить всех иностранных заключенных и принять ответственность за жертвы и материальный ущерб, нанесенный в результате оккупации Кувейта.
На следующий день в ходе встречи с американскими военными в палатке на захваченной иракской военной базе Савфан иракское командование официально приняло условия мира. Саддам Хусейн при этом не присутствовал.
Уходя из Кувейта, иракские войска открыли кувейтские нефтяные скважины, и в Персидский залив вылилось более 1 миллиона тонн нефти. Кроме того, иракцы подожгли по меньшей мере 600 скважин, и над Кувейтом образовалось огромная дымовая завеса. На то, чтобы потушить пожары и прекратить неконтролируемый выход нефти из скважин, специальным бригадам потребовалось более полугода. Но даже после этого в пустыне осталось 320 нефтяных озер. На их «высыхание» ушло почти все последовавшее десятилетие.
Последствия войны. Опасаясь дополнительных потерь, американское командование не стало доводить войну до вторжения в Багдад и свержения Хусейна, и он продолжал оставаться у власти еще 12 лет.
Специальная комиссия ООН, оценивая состояние Ирака после войны, пришла к выводу: в результате бомбардировок, обстрелов, наземных сражений Ирак находится в состоянии, близком к «апокалипсическому» и отброшен в «доиндустриальную эпоху». Выражение «вбомбить в каменный век» как раз и родилось после войны в Заливе.
Не следует думать, однако, что такое разрушение потенциала развития страны, ставшей первой - но отнюдь не последней - жертвой карательных акций безнаказанно действующей сверхдержавы, явилось следствием лишь случайных попаданий. Случайно не могли быть разрушены не только все мосты, автомобильные и железнодорожные трассы, но и все электростанции, вследствие чего перестали работать системы водоснабжения и канализации, а страна оказалась под угрозой парализации всей жизнедеятельности.
Война в Персидском Заливе позволила США сделать первый и важнейший шаг к разворачиванию проекта пирамидальной глобализации, с единственной сверхдержавой на вершине этой пирамиды как генератором и координатором всего процесса.
9 апреля 1991 года, выступая в Вашингтоне с речью о своем видении роли Соединенных Штатов на международной арене в условиях, складывающихся после войны в Заливе, министр обороны США Р. Чейни прямо сказал: «На мой взгляд, совершенно очевидно, что США утверждаются как единственная реальная сверхдержава в мире».
«Война третьего типа», «война кнопок», «война космической эры» и прочее в том же роде - все эти определения появились именно после войны в Заливе и применительно к ней. Один из ведущих военных экспертов США позже сказал: «Совершенно необходимо было сделать так, чтобы этот конфликт стал первым, в котором каждый день считали бы не трупы, как это было во Вьетнаме, но лишь самолеты, танки, артиллерийские установки». Разумеется, речь шла прежде всего о том, что американцы должны были видеть не трупы американских солдат, но лишь победоносно наступающую технику - что, в общем, было не так трудно сделать при подавляющем превосходстве в бесконтактных вооружениях и при полностью разрушенных ПВО противника.
Разумеется, Хусейн понимал разницу в военной мощи между США и Ираком, но не предполагал, что сверхдержава (возможно, не предполагал также, что она останется одна и что исчезнет возможность лавирования между великими, отличавшая весь послевоенный период) не только безнаказанно, но даже при поддержке и одобрении как ООН, так и другой, теперь уже бывшей, сверхдержавы применит свою многократно превосходящую мощь против одной из стран «третьего мира». В этом и заключалась абсолютная новизна ситуации. США жаждали продемонстрировать миру как набранную в 1980-е годы военную мощь, так и волю к господству. А потому, не будь Саддама, нашелся бы какой-нибудь другой повод как для подобной демонстрации.