Правительство Чубайса-Немцова
Правительство “молодых реформаторов”. Правительство «семибанкирщины», созданное после президентских выборов-1996, к началу 1997 года довело страну до последней грани. Задержки зарплаты в постоянно росли – в среднем по России они составляли больше шести месяцев, а на многих предприятиях – больше года. Продолжало лавинообразно расти число акций протеста. На профсоюзной акции протеста, состоявшейся в марте 1997 года, миллионы человек вышли на улицу под лозунгом «Ельцина – в отставку!».
В таких условиях ельцинская администрация решила выйти из кризиса испытанным способом – сменой лиц у власти. Коррумпированное правительство было в марте 1997 года разогнано. Черномырдин остался премьер-министром, но вся структура правительства полностью поменялась. Первым вице-премьером (по совместительству – министром финансов) был назначен А.Чубайс, до этого занимавший должность главы администрации президента. Новым руководителем президентской администрации стал В.Юмашев, настоящий автор трех книг ельцинских мемуаров. Еще одним первым вице-премьером (по совместительству – министром топлива и энергетики) стал бывший губернатор Нижегородской области Б.Немцов. Придя в правительство, он начал фонтанировать разнообразными сомнительными идеями, например предложил в принудительном порядке принудить чиновников ездить на автомобилях отечественного производства, а не на иномарках.
В числе своих первых шагов правительство Чубайса-Немцова назвало решение проблем экономики путем активизации либеральных реформ. Были выдвинуты идеи «секвестра бюджета» (т.е. сокращение бюджетных расходов, в первую очередь на социальную сферу), реформу ЖКХ (именно тогда впервые была озвучена идея о «100%-ной оплате коммунальных услуг) и т.п. Однако эти идеи тогда натолкнулись на резкое сопротивление общественности и не были реализованы.
Главной же политикой правительства Чубайса-Немцова стало получение средств и затыкание ими дыр в бюджете за счет распродажи государственной собственности. Особенность этого «нового этапа приватизации» состояла в том, что если раньше общенародную собственность отдавали в частные руки бесплатно или за копейки, то теперь пришлось продавать госсобственность «по реальной стоимости» и выплаченными деньгами погашать долги по зарплате.
«Связинвест». Первым конкурсом по новым правилам стала продажа 25%+1 акции телекоммуникационого холдинга «Связинвест». В борьбе за него образовались две конкурирующие группы: с одной стороны – блок Б.Березовского и В.Гусинского, с другой стороны – «Онэксимбанк» В.Потанина, который привлек средства «Дойче-банка» и фонда Сороса. Чубайс и Немцов неприкрыто лоббировали интересы Потанина. Он и победил.
Однако проигравшая сторона – Березовский и Гусинский – не хотели сдаваться без боя и через свои телевизионные каналы – соответственно ОРТ и НТВ – повели атаку на правительство Чубайса-Немцова. Именно летом 1997 года впервые проявился «талант» купленного Березовским журналиста Сергея Доренко, который в своих еженедельных «информационно-аналитических» передачах обрушивал на конкурентов потоки «черного пиара». О деталях разборок вокруг «Связинвеста» рассказано в книге тогдашней кремлевской журналистки Е.Трегубовой «Байки кремлевского диггера»:
«Немцов вспоминает: “Мы с ним [Чубайсом – ред.] твердо договорились, что аукцион по “Связинвесту будем проводить по закону. И вдруг Толик среди ночи звонит мне и говорит: “Слушай, Борь, а может, всё-таки нужно по совести, а не по закону? А то меня Береза [Березовский – ред.] с Гусем [Гусинским – ред.] достали совсем”. Призыв делить имущество “не по закону, а по совести” был очень популярен в тот момент
25 июля аукцион по “Связинвесту” состоялся. А
сразу после подведения его результатов состоялся другой исторический телефонный
разговор – только уже Березовского с Немцовым.
-
Береза
позвонил в ярости и сказал только одну фразу: “Ну всё, ребята! Вам п…ц теперь”,
- вспоминает Немцов. – Я тут же перезвонил Чубайсу: “Толь, тебе Березовский,
случайно, сейчас не звонил?” – “Звонил” – “Ну и что сказал?” – “Сказал, что нам
– п…ц.
Следующим эпическим шагом в развязке кровавой
информационной войны был обед Чубайса и Немцова на даче у Вали Юмашева.
- Там у него сидела ещё Таня [дочь
Ельцина – ред.] , - рассказывает Немцов. - Мы приехали, потому что ждали,
что Валя нам хоть что-то скажет обо всей этой ситуации. Но он нам ничего не
сказал. И это было хуже всего. Атмосфера там у них, надо сказать, была
гнетущая. Валя с Таней молча сидели и злобно ели шашлыки. Которые готовил и
подавал им какой-то мальчишка, которого я тогда и не знал. Я думал - это повар.
Но потом мне сказали, что это - Роман Абрамович...
Глава кремлёвской администрации Юмашев, который до того считался главным
посредником между всеми олигархами, превратился уже в откровенного проводника
воли лишь одной из конкурирующих финансово-промышленных группировок - своего
давнего покровителя Бориса Березовского. При больном президенте, с учётом
тесной дружбы Юмашева с ельцинской дочкой Татьяной, манипулировать ситуацией
было не слишком трудно. А уж при том что у Березовского и Гусинского в тот
момент были в руках два крупнейших телеканала страны - ОРТ и НТВ, - и подавно.
- Механизм у них безотказный,
- объяснял мне тогдашний теневой кремлёвский пиарщик Алексей Волин. -
"Дружественному" телеканалу ОРТ, допустим, заказывается какая-нибудь
передача про то, какой Чубайс злобный кровопийца и взяточник, и как его
ненавидит народ, и как он вредит всенародной любви к президенту. А потом Таня в
нужный момент включает папе телевизор, и всё...”
Через несколько дней после продажи «Связинвеста» состоялся еще один скандальный аукцион – по продаже Норильского никелевого комбината имени Завенягина (ныне – «Норильский Никель»). Этот комбинат также достался Потанину. После этого информационная война вспыхнула с новой силой. Ельцин был вынужден отправить в отставку ближайшего подручного Чубайса вице-премьера А.Коха с должности главы Госкомимущества с формулировкой «за открытое лоббирование интересов отдельных банков».
Деятельность оппозиции. Все эти разборки пауков в банке происходили на фоне всё усиливающегося кризиса в стране. Рабочее движение нарастало, и, что самое главное, именно в середине 1997 года появились организованные силы, способные возглавить рабочий протест. РКРП в тот период резко наращивала свою мощь, становясь центром притяжения оппозиционных сил. Летом 1997 года был сформирован РКСМ(б). Тогда же прогремела деятельность т.н. «Реввоенсовета» И.Губкина, который, при всей своей провокаторской сущности, всё же показал возможности радикальных форм борьбы.
На этом фоне зашевелилась и КПРФ. В сентябре они инициировали «сбор подписей за отставку президента и правительство» и менее чем за 2 месяца собрали 10 миллионов подписей. Это было уникальным приговором ельцинскому режиму. В рамках реализации этой воли народа фракция КПРФ в октябре 1997 года поставила в Думе вопрос о вотуме недоверия правительству. После этого Ельцин пообещал Зюганову ряд мелких уступок: регулярно собирать «круглые столы» по важным государственным вопросам (которые в конце концов превратились в профанацию), регулярно проводить встречи президента, премьера и спикеров двух палат парламентов и т.п. И вот 22 октября, когда вопрос о недоверии правительству был вынесен в повестку дня, Зюганов объявил: «мы снимаем этот вопрос». Стоявший на трибуне Черномырдин только и умел сказать: «ну вы даёте!».
Аукцион по “Роснефти”. «Дело писателей». Вершиной политики правительства Чубайса-Немцова по спасению бюджета должен был стать аукцион по продаже государственной нефтяной компании «Роснефть». В борьбе за нее образовались две конкурирующие группы: с одной стороны – «Газпром»+»Лукойл»+ Royal Dutch Shell, интересы которой выражали Березовский и Гусинский, с другой стороны – группа Потанина – «Онэксим-банк» + British Petroleum, интересы которой выражала группа Чубайса-Немцова.
Ставки были огромны, и война компроматов разгорелась с невиданной силой. Журналист А.Хинштейн опубликовал прослушку, как Березовский консультировал своего «цепного пса» С.Доренко о методах ведения информационной войны:
«Борис
БЕРЕЗОВСКИЙ: — Скажи, пожалуйста, какие у нас там дела? У тебя есть фитиль?
Сергей ДОРЕНКО: — Есть.
Б.: — Мощно?
Д.: — Ну, нормально. У меня
просто программа 45 минут, я в переборе. Уже в переборе. Как обычно. У меня
есть никель (при подаче БАБа Доренко организовал скандал вокруг незаконной
приватизации "Норильского никеля" группой Потанина. — А.Х.), у меня
есть... Понимаете как: я поднял Запад на уши, который характеризует, что
никакого ни хрена падения нет. Чубайса этого, Гайдара даем капельку, который
говорит: все рухнет к такой-то матери. У меня есть стоны народные, из Рязани...
Б.: — Послушай, меня вот
что еще интересует: вот компания "Шелл", с которой Потанин заключил
контракт...
Д.: — "Би Пи".
("Бритиш Петролеум", сокращенно "Би Пи", и "Шелл"
— крупнейшие английские нефтяные компании. — А.Х.)
Б.: — "Би Пи". У
меня есть данные, что у "Би Пи" долг составляет семь миллиардов
долларов. Сейчас я тебе дам эту информацию. Это очень интересно. Понимаешь, да?
Тогда понятно, зачем они приходят туда.
Д.: — То есть у меня вот
Ирак, Дума, масса всего. Стоны народные всякие. (Последняя фраза произносится с
пренебрежительной издевкой. — А.Х.)
Б.: — Подожди, это очень
важно в контексте Норильска (имеется в виду "Норильский никель",
крупнейшая сырьевая компания, вокруг приватизации которой был развязан скандал.
— А.Х.). Только аккуратно — "Би Пи", когда будешь о них говорить, —
но сказать это сможешь.
Д.: — Потом я
"Нью-Йорк таймс"...
Б.: — Во: "Бритиш
Петролеум" не обладает деньгами, которые есть у компании "Шелл".
И, учитывая ее долги в размере около семи миллиардов, она должна действовать
гораздо более избирательно. Это очень важно. То есть они приходят сюда для
того, чтобы нас чуть-чуть подграбить. Понятно, да? Можешь по этому поводу
сказать, что "Шелл" — там все в порядке. У них плюсы. А у этих пока
что ничего, кроме дырок, нету. ("Шелл" и "БП" — конкуренты.
При этом "Шелл" работал с "Газпромом", что, понятно, очень
нравилось Черномырдину, а "БП" — с Потаниным. — А.Х.)
Д.: — О'кей. Пометил...
Б.: — Да, договорились.
Обязательно созвонимся или в крайнем случае завтра с утра, но до моего отъезда.
Посмотри, пожалуйста, по "Бритиш Петролеум".
Д.: — Да»
(опубликовано в газете «Московский комсомолец» за 12 февраля 1999 года).
В начале ноября Чубайс и Немцов пошли к Ельцину и добились от него отставки Березовского с поста секретаря Совета Безопасности. В ответ Березовский и Гусинский организовали скандал, который вошел в историю под названием «дело писателей». В принадлежащей Гусинскому «Новой газете» была обнародована информация о том, что Чубайс и четверо его ближайших подельников – Кох, Бойко, Казаков и Мостовой – получили от «Онэксимбанка» Потанина 450 тысяч долларов (по 90 тысяч долларов на каждого) взятку за «нужные» итоги аукционов по «Связинвесту» и «норильскому никелю», причем эта взятка была оформлена как гонорар за книгу «История приватизации в России», хотя таковая книга не была даже написана. Через несколько дней скандал был раздут всеми СМИ. Ельцин был вынужден провести кадровые чистки: четверо «соавторов» Чубайса были уволены, а сам Чубайс и Немцов отделались тем, что, сохранив посты первых вице-премьеров, лишились одновременно занимаемых ими министерских постов. Министром финансов вместо Чубайса стал М.Задорнов (тезка и однофамилец известного юмориста), а министром топлива и энергетики вместо Немцова стал С.Кириенко.
Нарастание кризиса. Пытаясь создать впечатление роста российской экономики, Ельцин 4 августа 1997 года объявил о "деноминации" рубля. Суть проблемы была в том, что за годы "реформ" цены повысились в тысячи раз, например, проезд в общественном транспорте стоил в разных регионах от 500 до 2000 рублей, фактически даже при мелких покупках счет велся не на рубли, а на тысячи. Смысл деноминации состоял в уменьшении масштаба цен в 1000 раз (стирании трех лишних нулей с купюр). В оборот была возвращена копейка (равная бывшим 10 рублям). Такая мера, хотя и удовлетворяла ностальгические чувства граждан, но при этом вызывала дополнительное озлобление: если в "новых" деньгах размер средней зарплаты оказался примерно равен средней зарплате времен СССР, то цены в "новых" деньгах оказались в несколько раз выше, чем во времена СССР. Люди очень явно увидели, насколько они проиграли в результате "реформ"
Тем временем на мировом рынке (с которым буржуазная Россия уже была прочно связана) нарастал кризис. Чубайс в одном из своих интервью, явно рисуясь, говорил, что свой рабочий день он начинает с просмотра сводок с бирж Юго-Восточной Азии. Однако вскоре ему было уже не смешно. 27 октября 1997 года произошел обвал на азиатских биржах, который вскоре распространился по всему миру. Для буржуазной российской экономики это вызвало сразу несколько неприятных последствий. Во-первых, резко рухнула вниз цена на нефть. Для российской экономики, прочно сидящей на нефтяной игле это означал неминуемый крах. Менее заметные, но не менее значительные события происходили на фондовом рынке. Из-за событий на мировых биржах начала неуклонно расти так называемая «ставка рефинансирования» - то есть процент, который государство платила держателям ГКО. Процесс постепенно приобретал характер цепной реакции, и, следовательно, пирамида ГКО должна была рухнуть. Два столпа экономики периода правления Ельцина-Черномырдина – нефтедоллары и пирамида ГКО – двигались к своему краху. Полный обвал экономики России был лишь вопросом времени.