Анекдот месяца: «Причина отставания России в космосе - в том, что бюджетные деньги пошли не на тех «космонавтов».

 

Главное мировое событие нынешней недели - до орбиты Марса долетели две запущенных прошлым летом космические станции - китайская «Тяньвэнь-1» - и эмиратская (!) «Аль-Амаль» («Надежда»). Запущенный одновременно с ними пятый американский марсоход долетит несколько позже.

Как-то уже и не удивляет, что в российских СМИ об этой основной мировой новости не говорят ничего, кроме специализированных изданий. Если верить топу новостей яндекса, то главное событие сезона (после «коронавируса», разумеется) - это то, что кремлёвские СМИ наконец научились произносить фамилию «этого блогера, которого если бы хотели отравить, то отравили бы». Такое молчание российских СМИ о космических успехах зарубежных стран, вплоть до ОАЭ, очевидно, объясняется тем, что самим похвастаться нечем - одновременно прошла новость, что «Россия приостановила создание сверхтяжелой ракеты». Понятно, денег на космонавтику нет, потому что все бюджетные деньги ушли на содержание «космонавтов» в переносном значении этого слова.

 

(в порядке отступления от темы: убедительная просьба к читающей публике - не называйте омоновцев «космонавтами». Потому что это оскорбительно для настоящих космонавтов. Если хотите использовать какое-либо образное сравнение для описания омоновской экипировки, то можно использовать слово «водолазы». Оно к тому же хорошо рифмуется: «Устал, обессилел, упал водолаз...» и далее по тексту)

 

Но, справедливости ради, и у российской космонавтики имеются реальные достижения, причём как раз в том направлении, которое активно декларируется - в «диверсификации» существующих производственных мощностей для выпуска гражданской продукции. Вот, например:

 

«Завершены испытания плазмотрона РГ-100

28 января 2021 г.

Специалистами Центра Келдыша (входит в состав Госкорпорации «Роскосмос») разработан электродуговой подогреватель РГ-100 (плазмотрон) средней мощности 30-40 кВт, с температурой газа на выходе до 5500К для применения в освоении новых технологий для ракетно-космической техники, а также в различных отраслях промышленности.

Основная особенность плазмотрона РГ-100 — газовихревая камера, обеспечивающая стабильный режим работы в течение всего срока эксплуатации. Ресурс работы электрода составляет 500 часов, при этом замена его на новый существенно упрощена и осуществляется в течение 10 минут. Давление в камере атмосферное, дуговой ток — 120-180А, напряжение — 180-300В. Внедрена система управления с регулированием по току и дистанционное управление с регулированием режимов работы. Плазмотрон имеет малые габариты, его длина — 230 мм, а диаметр — 80 мм. Вес всей конструкции составляет 6 килограмм.

Плазмотрон РГ-100 имеет широкое применение, в частности, его можно использовать при обезвреживании и утилизации отходов, получении мелкодисперсных порошков материалов, при обработке или напылении порошковых материалов, в плазмохимии для осуществления реакций в плазменной среде (пиролиз метана, восстановление чистых веществ из окислов и др.), для переплава тугоплавких и особо чистых материалов, для розжига топок котлов.

Центр Келдыша располагает полным циклом проектирования, изготовления и поставки под ключ экспериментальных установок с электродуговыми подогревателями различной мощности и назначения».

источник - https://www.roscosmos.ru/29858/

 

Надо понимать, это именно та разработка, о которой в сентябре 2019 года глава Роскосмоса докладывал Путину в августе 2019 года, о которой мы тогда рассказывали в статье под названием «Есть креативная идея – стравить Рогозина с антимусорщиками!». В смысле, что хороший способ, как решить мусорную проблему и утихомирить антимусорные протесты - несортируемый мусор перерабатывать путём плазменной утилизации, а затем с помощью масс-спектрометров разделять полученную плазму на отдельные химические элементы, каждый из которых можно с выгодой пускать в коммерческий оборот. Ранее существовали только разомкнутые элементы этой технологической цепочки: есть (точнее. пока только строятся) мусоросжигательные заводы, но в них температура недостаточная для образования плазмы (что вызывает претензии со стороны экологически озабоченных деятелей), есть и масс-спектрометры (об одной из разработок мы рассказывали ещё более 2 лет назад, но это лабораторная техника, и вопрос, как её присобачить для промышленного использования). С появлением плазмотрона плазмотрона РГ-100 эту технологическую цепочку удаётся соединить. Дело теперь лишь за практической реализацией.