Не надо предупреждать власти о наших акциях

И менты все нервные,

Как пред курской битвою

В Воскресенье вербное –

День рожденья Гитлера

Всеволод Емелин

В Москве продолжаются агитационные пикеты Московской организации РКСМ(б) у Московских вузов. С 6 по 13 апреля прошло несколько таких пикетов около МГУ. Уже в ходе подачи уведомлений стало очевидным очередное ужесточение полицейского произвола: если еще недавно префектура западного административного округа Москвы без проблем давала «разрешения» на проведение заявляемых акций, то на этот раз, как мы уже рассказывали, постоянно тянули волокиту и наконец отказали. На 20 апреля было намечено пикетирование около Тимирязевской сельскохозяйственной академии (ТСХА), которая находится на территории Северного административного округа Москвы. На этот раз решили попробовать подать уведомление – вдруг здесь местные власти окажутся более вменяемыми.

Эти предположения не оправдались. Уведомление на проведение пикетирования было подано 16 апреля (на пикеты закон позволяет подать уведомления за 3 дня). Уже при подаче уведомления выявилось крайне недружественное отношение сотрудников префектуры, которые, например, требовали, чтобы мы вместе с уведомлением предоставили им все копии материалов, которые планировалось распространять. Требование явно незаконное. После дискуссии уведомление всё-таки приняли. Согласно законодательству, на рассмотрение уведомления и высказывание возражений по нему, если таковые будут, закон отводит властям не более одних суток (согласно части 2 пункта 1 статьи 12 Федерального закона №54-ФЗ от 19 июня 2004 года «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», орган власти вправе «при подаче уведомления о проведении пикетирования группой лиц менее чем за пять дней до дня его проведения - в день его получения) довести до сведения организатора публичного мероприятия обоснованное предложение об изменении места и (или) времени проведения публичного мероприятия, а также предложения об устранении организатором публичного мероприятия несоответствия указанных в уведомлении целей, форм и иных условий проведения публичного мероприятия требованиям настоящего Федерального закона»), дублирующий эту норму пункт 8 статьи 2 Закона города Москвы «Об обеспечении условий реализации права граждан Российской Федерации на проведение в городе Москве собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований» от 4 апреля 2007 года, «Уведомление о проведении публичного мероприятия рассматривается … при подаче уведомления о проведении пикетирования группой лиц менее чем за пять дней до дня его проведения - в день его получения», а согласно пункту 1.7.1. «Регламента рассмотрения префектурами административных округов города Москвы уведомлений о проведении публичных мероприятий», утвержденному постановлением Правительства Москвы от 22 января 2008 г. N 55-ПП, «Срок подготовки ответа при подаче уведомления о проведении пикетирования группой лиц менее чем за пять дней до дня его проведения до 16 часов - в день его получения. При подаче уведомления о проведении пикетирования группой лиц менее чем за пять дней до дня его проведения после 16 часов срок подготовки письма - следующий рабочий день»). То есть не позже чем в пятницу 17 апреля ответ префектуры должен было быть готов. В случае же отсутствия ответа вступает в силу часть 1 пункта 3 статьи 5 Федерального закона №54-ФЗ от 19 июня 2004 года «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях»: «Организатор публичного мероприятия имеет право проводить митинги, демонстрации, шествия и пикетирования в местах и во время, которые указаны в уведомлении о проведении публичного мероприятия».

Однако не только 17 апреля, но и 20 апреля за 2 часа до пикетирования, когда я пришел в префектуру, ответ еще не был готов, и выдан он мне был на руки только менее чем за час до пикетирования. Ответ содержал в себе отказ в проведении пикета, причем отказ абсолютно незаконный. Приводим вам отсканированную копию этого отказа, чтобы вы сами в этом убедились:

Поскольку согласно закону наш пикет был полностью законным, решили его всё-таки проводить. Расположились несколько в стороне от заявленного места. Минут через 10 приезжает микравтобус с ОМОНом. Как ни странно, омоновцы оказались приличные: их командир показал мне копию отказа из префектуры, я ему разъяснил ситуацию с незаконностью этого отказа, и тот даже разрешил проведение пикета, только, говорит, «пожалуйста, закончите не в 19-00, как у вас в уведомлении, а пораньше, чтоб нам тут долго не стоять». Ну, если они пошли навстречу, то почему бы и нам не согласиться. Однако через несколько минут появился вредный участковый , который распорядился: «всех в отделение». Двоих участников пикета доставили в 111-е отделение милиции, оно же ОВД Тимирязевского района Москвы по адресу: Локомотивный проезд, д.17. При доставлении в отделении мы вначале особого беспокойства не испытывали: нам сразу было объявлено, что в вину нам вменяют статью 20.2 КоАП («нарушение порядка организации митингов и пикетирований»), а эта статья не предусматривает административного ареста в качестве меры наказания, и, следовательно, срок содержания в отделении, согласно статье 27.5 КоАП, не может превышать трех часов. Именно так и сказал нам вначале тот самый участковый, который нас задерживал: мол, сейчас составим протоколы, выпишем вам повестки в суд и можете быть свободны. Однако отведенные законом три часа приближались к концу, а выпускать нас из отделения никто не торопился. Напротив, дежурный по отделению вел себя как-то подозрительно – постоянно звонил куда-то по телефону и перечислял им тексты лозунгов пикета (которые постоянно переспрашивал у нас, по тому же телефону постоянно диктовал кому-то наши установочные данные (типа фактическое местожительство в Москве и т.п.). Создавалось впечатление, что они уже готовятся сшивать дело о разоблачении экстремистской группировки. Наконец (вероятнее всего, под давлением звонков от товарищей с воли) говорит: сейчас выпустим вас под обязательство о явке в суд, вернем вам ваши документы и все ваши вещи, за исключением плаката и 30 экз.листовок, и идите по домам. У нас с товарищами даже возникла дискуссия – стоит ли соглашаться на такие условия, или же требовать возвращения нам и плаката, без которого не уйдем. Но предмет для дискуссии исчез, когда после подписания всех бумаг оказалось, что возвращать паспорта нам не собираются – типа, они останутся в отделении как гарантия того, что мы завтра явимся на суд. На такие условия соглашаться заведомо не следовало: во-первых, далеко не очевидным было, что на суд надо идти, во-вторых, даже если бы честно явились на следующий день в отделение, то вполне могли застать такую картину: к тому времени произойдет пересменка дежурных и новые дежурные скажут: мы вас не знаем и никаких документов ваших не видели.

Поэтому, когда менты в отделении подтвердили, что возвращать нам паспорта не собираются, мы тоже встали в позу: зачеркиваем уже сделанные подписи в протоколе, вписываем туда информацию о нарушениях со стороны сотрудников милиции (причем до составления протоколов дело дошло только после 22-00, то есть на шестой час после доставления в отделение, хотя, напомним, закон отводит на это только три часа). Менты, в свою очередь, тоже встали в позу: тогда, говорят останетесь в отделении на ночь, выкладывайте всё из карманов, шнурки, ремни и т.п. Мы в ответ напомнили им про статью 27.7 КоАП, согласно которой личный досмотр может проводиться только в присутствии двух понятых и с занесением каждого предмета в протокол. При этом, раз уж пошла такая пьянка, мы не упустили возможности поиздеваться над вредными ментами, вынуждая их вносить в протокол досмотра всё вплоть до копеечных монет и отдельных бумажек.

Наутро нас доставили в мировой суд. Судья оказался достаточно приличным: при рассмотрении дела мы ему популярно разъяснили (с демонстрацией конкретных статей закона). Судья оказался в затруднении: осудить нас нет никаких законных оснований, а если прямо оправдать – то начальство может настучать по голове, обвинив в «пособничестве экстремистам». В результате судья принял соломоново решение: передать дела на рассмотрение по месту постоянной регистрации подсудимых. К 15-00 все были на свободе, всё изъятое имущество нам тоже вернули (включая 30 экземпляров листовок, которые собирались изъять в качестве вещдоков). Однако несомненный ущерб нашей работе менты всё же нанесли: вечер 20 апреля и утро и день 21 апреля мы изначально планировали посвятить более важным для дела революции делам, чем бодяга в отделении. Поэтому, несомненно, противозаконные действия сотрудников милиции и префектуры будут обжалованы в установленном порядке. От расправы никто не уйдет.

Еще из уроков, которые следует вынести из произошедших событий. Подтвердилась правильность вывода, который мы делали уже давно (см, например, материал по адресу http://www.minspace.ru/Pk/actions2008.html) – поданное уведомление («заявка») – это донос на самого себя. Если проводить акцию всё равно надо, но нет гарантии, что ее разрешат – то тогда лучше проводить её без уведомления. Это касается как протестных акций (которые можно легально проводить без уведомления в форме собраний), так и подобных агитационных пикетов, о которых можно просто никого из властей не предупреждать.

Никто не будет спорить, что подобные агитационные пикеты нужно продолжать. Естественно, внеся коррективы в форму их проведения с учетом сделанного опыта.

Сегодня все мы видим, что в связи с наступающим кризисом усиливается репрессивное давление властей на оппозицию. Даже самая легальная деятельность, которую еще недавно можно было вести свободно, сегодня расценивается властями как «экстремизм». Но, с другой стороны, наблюдается и обратная тенденция: кризис заставляет подключаться к борьбе за свои права многих людей, которые еще недавно не интересовались никакой политикой; и в ходе протестных акций часто бывает, когда сами участники митингов пресекают попытки репрессивных действий со стороны милиции. В конечном итоге победа будет за нами.