Сказ о том, как химкинского мэра обозвали собакой

Данный материал я пишу во время отбывания 15-суточного заключения (а после выхода на свободу оказалось, что мой прежний почтовый ящик по непонятным причинам накрылся), поэтому я не знаю, как наши партийцы и комсомольцы комментируют факт моей четвертой ходки. Наверняка комментируют примерно таким образом: «Этот … Буслаев опять никого не предупредив поехал в Химки и что-то там устроил без согласования, хотя ему запретили появляться в Химках иначе как в присутствии двух сопровождающих» и т.п.

На этот раз все эти обвинения будут несостоятельны. Во-первых, на этот раз я в Химках ничего не организовывал, а поехал на акцию, организованную другими людьми, а именно, на состоявшуюся 16 августа акцию в защиту Химкинского леса. Почему из политиков в этом движении более заметны не коммунисты, а деятели типа Митрохина – а сами виноваты, не надо было в 2007 году свои собственные митинги запрещать. И о том, что я собираюсь туда ехать – об этом я всем в штабе говорил открыто на протяжении последних двух дней. И на комсомольском собрании 14 августа открыто об этом сообщал. И на партийном бюро 15 августа подробно рассказал бы (в повестке дня, собственно, вопрос значился), если бы всё время бюро не было бы съедено безрезультатной двухчасовой болтовней «про объединение» (кому надо, тот понял, о чём речь). Ну а что сопровождающих не было – так я предлагал желающим, а если желающих составить компанию не нашлось – то не отменять же поездку, правильно?

Неприличная аббревиатура СО СУ СК

А ехать в Химки на этот раз надо было еще вот зачем. После последних акций в 2007 и 2008 годах остро встал вопрос о необходимости обеспечения безопасности на проводимых акциях. В частности: выйти на связь с высокопоставленными противниками Химкинского мэра Стрельченко. К числу таковых относят, например, руководство Следственного комитета при прокуратуре РФ (СКП). Туда и были еще 5 мая этого года направлены 3 заявления против химкинского руководства: по факту задержаний участников массовых акций в декабре 2006 и феврале 2008 года и по факту обыска у меня в апреле 2008 года. Чиновники из СКП вместо рассмотрения этих заявлений, естественно, переслали их в московское областное СУ СК, а те, соответственно – в химкинское городское СО СУ СК (кто не знает – с 1 сентября 2007 года у прокурорских следственных органов такие длинные аббревиатуры – в одной фразе слово «следственный» повторяется 3 раза в разных видах). Туда в свое время точно такие же заявления были поданы, но это с самого начала была чистая формальность: местная прокуратура поддерживает местную власть, что, собственно, и выяснилось во время моего визита туда ( далее для краткости везде буду употреблять слово «прокуратура» вместо неприличной аббревиатуры СО СУ СК) 19 мая 2008 года, о чем я уже писал. Способ заставит-таки руководство СКП заняться моими заявлениями известен – путем подачи жалобы на ненадлежащее исполнение своих обязанностей химкинской прокуратурой. Однако чтобы подать такую жалобу, надо получить ответ из химкинской прокуратуры на мои заявления. Пусть формальную отписку, но бумага должна быть. По почте мне эти ответы почему-то не прислали, хотя все сроки истекли. А самому прийти за этими бумагами в прокуратуру – просто заявиться или прийти по вызову – тоже была проблема, поскольку следователь перед этим почему-то позарез хотела ознакомится с оригиналом моего паспорта. А появление в Химках с оригиналом паспорта – смерти подобно, что в ходе нынешних событий еще раз подтвердилось. Поэтому оставался единственный способ попасть в химкинскую прокуратуру – это путем привода.

Еще одна неприличная аббревиатура – ГОМ

Далее по ожидаемому сценарию: 16 августа через 5 минут после моего прибытия на акцию, проводившуюся на месте палаточного лагеря в Старбеево, ко мне подошли двое сотрудников милиции (протоколы сохранили их фамилии – рядовой Петухов Р.И. и младший сержант Смирнов Н.В.) и предложили проехать с ними (не обойдясь без обмана – мол, отойдемте, администрация желает с вами побеседовать). Приехали в скандально известный второй городской отдел милиции г.Химки, сокращенно 2-й ГОМ. Раньше этот околоток значился во всех документах именно под таким названием: 2-й ГОМ; только с недавних пор ввиду неблагозвучности аббревиатуры это отделение фигурирует в документах под названием «2 ОМ УВД г.Химки».

Там и сообщили: доставили тебя для привода в прокуратуру. Вот и хорошо, это и требовалось. Далее в отделении трое сотрудников милиции, один из которых – скандально известный майор П.В.Карпенко, двое других были мне неизвестны (фамилия одного из них выяснилась впоследствии – участковый старший лейтенант с говорящей фамилией А.И.Борзых) потребовали выложить вещи на стол. Естественно, в нарушение статьи 27.7 КоАПа, без протокола и понятых. Я им предложил соблюдать закон. Они повторили своё незаконное требование. Я, естественно, повторил, что без протокола и понятых вещи доставать не буду. Они с применением силы изъяли у меня вещи без протокола и понятых, при этом порвали карман и две пуговицы у рубашки и оторвали рукав у куртки. И оформили это как «неповиновение законным требованиям сотрудников милиции» (ст. 19.3 КоАП), хотя, как вы уже видели, законными их требования не были. Затем еще вменили мне в вину, что я после этого (или, если верить рапортам, вместо этого) пытался сбежать из отделения милиции и они меня догнали только на улице. Хотя этого, скажем так, не было. Ну сами посудите, что это за отделение милиции, из которого так легко сбежать? А если бы на моем месте оказался настоящий преступник или просто человек с лучшими, чем у меня, физическими данными? Ведь в натуре сбежал бы. По этой статье и дали 15 суток. Дал их мне не старый наш знакомый судья Яцык (т.к. на этот раз это был не его район), а судья О.А.Забачинская, что, впрочем, на результат не повлияло.

Стрельченко – не друг человека!

В ходе этих события меня свозили и в прокуратуру к известному уже следователю Булычевой Е.А., на рассмотрении у которой и были упоминавшиеся выше мои три заявления. По первым двум (о незаконных задержаниях в декабре 2006 и феврале 2008 гг.) она заявила, что будто бы отправила мне ответ по старому адресу, по которому я давно не проживаю (хотя в заявлениях был указан действительный почтовый адрес). Напомню, точно так же в 2007 году вел себя следователь Д.Г.Ковалёв, который тогда рассматривал дело о погроме в электричке 22 апреля 2007 года. По третьему же заявлению – об обыске у меня 17 апреля 2008 года – кое-что прояснилось. Как оказалось, химкинский мэр Стрельченко очень обиделся на мою статью «Химкинские власти боятся разговора с народом», написанную еще весной 2005 года, и на этом основании было возбуждено уголовное дело по статье 130 УК РФ (оскорбление). По этому-то делу меня и доставили в прокуратуру путем привода. Особенно обиделся Стрельченко на фразу из этой статьи, где его назвали собакой. Признаю, что, возможно, в статье, написанной сразу же по итогам тогдашних событий, я, возможно, и допустил слишком эмоциональные оценки. Однако непонятно, почему химкинского мэра так обидело сравнение с собакой. Собака – это друг чекловека, очень милое и умное животное. Сравнение В.В.Стрельченко с собакой было бы обидным скорее для собак. Если так, то готов признать свою ошибку и убрать из своей статьи фразу про собаку. Заодно, кстати, замечу, что в любом случае срок давности по этой статье давно истек.

Погромщик из электрички заметает следы

Еще один эпизод, который мне вменяют в вину в рамках того же дела – это то, что я якобы создал известный сайт nkvd2037.narod.ru, где размещены проскрипционные списки на врагов народа. На этот раз «обиженным» оказался сотрудник химкинской милиции А.Г.Давыдов, который попал на этот сайт как один из организаторов погрома в электричке 22 апреля 2007 года. Надо сказать, что информация о нем была обнародована правильно – если после совершенных им противоправных действий он и его семья не в безопасности – то в следующий раз он подумает, прежде чем выполнять преступный приказ.

Однако, независимо от того, как оценивать поступок Давыдова и факт его обнародования в интернете, могу сказать, что я здесь, скажем так, ни при чем. Поскольку известным сайтом nkvd2037.narod.ru занимаюсь, скажем так, не я. А кто – это мне, скажем так, неизвестно. В качестве доказательства моей вины следствие утверждает, что будто бы этот сайт зарегистрирован на почтовый ящик buslaev@mail.ru. Я могу поверить, что этот сайт действительно зарегистрирован на этот адрес, но мне этот адрес не принадлежит. У меня другой электронный адрес. Не буду его открыто называть во избежание попадания в спамерские рассылки. Кому надо, тот знает.

А произошедшие события дают новые поводы для пополнения проскрипционного списка на известном сайте nkvd2037.narod.ru. Помимо уже названных нашего старого знакомого Карпенко и участкового с говорящей фамилией Борзых, следует добавить также судью Химкинского городского суда Докудовского С.Ю., который оставил решение о моем осуждении в силе, несмотря на явно подтасованные бумаги в материалах дела (идентичные рапорта, расхождение содержания рапортов со свидетельскими показаниями, сфальсифицированный протокол досмотра с вымышленными понятыми, не проживающими по указанным адресам и т.п.).

Вы спросите – а как же я размещу все эти материалы на известном сайте nkvd2037.narod.ru, если я к нему не имею никакого отношения? А дело в том, что там любой человек может разместить информацию. Через гостевую книгу с режимом премодерации.

Уважайте своё и чужое время

В связи со всеми этими событиями товарищи могут выдвинуть и такое обвинение в мой адрес: мол, своей поездкой в Химки и последующей посадкой ты выключил себя из работы на целых 15 дней, в итоге целых две недели твоего и нашего с тобой общего времени были потеряны зря, хотя заявленной цели твоей поездки – получения повода для обеспечения наезда на Стрельченко – можно было бы добиться другими путями, планомерной работой и за более короткое время.

А вот тут позвольте не согласиться. И насчет планомерной работы, и насчет более короткого времени. Часто встречаются ситуации, сроки планирования которых от тебя не зависят. А когда пытаешься эти сроки планировать, пусть даже с запасом времени , планируя эти сроки исходя из необходимости решения имеющихся задач – то эти сроки постоянно откладываются по вине иных лиц, причем на сроки, значительно превышающие эти две недели.

Вы не поняли, что я имею в виду? Еще месяц назад у меня была статья под названием «Провокационная статья о стихийности, планомерности и бюрократизме» (в Интернете по адресу http://www.minspace.ru/Pk/04-08-08.html), где обо всём этом говорилось подробно. Кому лень читать, поясню кратко. Допустим, вы в целях развития вашей деятельности звоните кому-либо на предмет взаимовыгодного проекта. Вам отвечают: перезвоните через неделю. Когда вы перезваниваете через неделю, вам говорят: перезвоните еще через неделю. Вот вам и те самые две недели потеряны. Или пример из партийной жизни. Допустим, вам надо срочно провести некую акцию. Вы как дисциплинированный коммунист вносите предложение о ней на бюро. Вопрос попадает в конец повестки дня, когда до него доходят, времени не остается и его переносят на следующее бюро. К следующему бюро вы детально проработали вопрос, включая подготовку макетов листовок. Вам говорят – утверждение листовок перенесем на следующее бюро. Вот и еще случай, когда потеряны две недели. В такой ситуации логично поставить вопрос: почему, если меня кидают на две недели – это считается нормальным, а стоит мне, причем не по своей вине, кинуть кого-то на две недели – то это именуют «провокацией» и «нарушением дисциплины»? Учитесь уважать своё и чужое время – и тогда таких проблем не будет.

А.Буслаев,

член ЦК РКРП-РПК

делегат Учредительного Съезда РКСМ(б)