Делая возможным невозможное

(тезисы для развертывания дискуссии в левых силах)

Революционеров и реформистов не всегда легко различить, потому что – как говорит Норберто Боббио – не всегда реформы затеваются, чтобы избежать революции, а революция вовсе не обязательно связана с насилием. Когда позиции заостряются до крайности, их легко различать, но ежедневная политическая практика много труднее.

Роза Люксембург в своей классической книге “Реформа или революция” писала, что парламентская и профсоюзная деятельность важны для революционеров, потому что “подготавливают пролетариат, т.е. “создают субъективный фактор социалистической революции”. Через эту практику рабочие приходят к убеждению в невозможности провести фундаментальные общественные преобразования через такую деятельность и к пониманию необходимости завоевания власти”.

Такая борьба имеет значение в той мере, в какой она содействует организации трудящихся и усиливает сознание эксплуатируемого класса. Но если она служит для наилучшего приспосабливания к капиталистической экономике, если реформы делаются как бы самоцелью, они теряют свою эффективность и перестают быть средством подготовки большинства народа к завоеванию власти.

Но как определить, является ли конституционная борьба за реформы на деле революционной или же реформистской, особенно когда самодекларации в политике стоят все меньше?

Предлагаю следующие критерии для определения такой практики, как революционной:

Первое: смотреть, сопровождаются ли предлагаемые реформы параллельными усилиями по развитию народного движения, так, чтобы все более широкие слои народа организовывались и вливались в борьбу.

Второе: смотреть, достигаются ли педагогические результаты от парламентских действий левых. Предвыборная кампания, например, может быть прекрасным полем для обучения народа, если ярко ориентирована на повышения уровня сознания народа по наиболее важным политическим вопросам; но может ограничиться и простым выполнением маркетинга, что вместо подъема сознания народа дезориентирует его или просто ничего не делает в этом плане.

Третье: показывать иную политическую практику, позволяющую отличить действия левых от традиционных партий.., избегая создавать иллюзии, что путем реформ можно разрешить проблемы, требующие революционных решений.

Элементами, которые служат индикаторами уклона в реформизм, в частности, являются:

– тенденция умерять программы и инициативы без формулирования политических предложений, альтернативных существующему порядку вещей, используя аргумент, что политика есть искусство возможного (это мы уже рассматривали выше). Исходя из того, что сегодня мы не имеем немедленной возможности изменить общество при столь неблагоприятном соотношении сил, полагают, что остается только быть реалистами и признать эту невозможность, приспосабливаясь оппортунистически к существующей ситуации. Политика, понимаемая так, исключает все попытки провозгласить альтернативу сегодняшнему капитализму, исключает поиск и реализацию альтернатив.

– постоянные призывы к «ответственности» и «зрелости» профсоюзного и рабочего движения вместо того, чтобы поддерживать мятежность и дух борьбы; стремление всегда действовать путем верхушечных переговоров и соглашений, избегая боевой мобилизации масс под предлогом не наносить ущерб функционированию госаппарата и не ставить под угрозу завоеванную с трудом демократию.

Лозунг оппортунистов: «Не гони волну!» очень хорошо отражает эту ситуацию.

Во время 1-й мировой войны Ленин предупреждал, что революционеры должны голосовать в парламентах, даже в этот момент, “за улучшения, даже самые мелкие, в положении масс...”, но нельзя создавать иллюзии, что реформы способны решить проблемы, требующие революционного решения. В январе 1917 он настаивал: «Мы думаем, что было бы большой глупостью для революционных социал-демократов отказаться бороться за реформы вообще, включая конституционную реформу», но обуславливал эту борьбу тем, чтобы не забывать при этом, что великие исторические проблемы разрешатся прямым насилием масс, которое «создаст новые основы, а не через соглашения, опирающиеся на старое, упадочное. агонизирующее».

Марта Харнекер,

член ЦК Компартии Кубы,

из кн. «Делая возможным

невозможное», 1998г.