«Спокойствия быть не может»
Газета «Московский комсомолец» за 18 октября публикует интересную аналитическую статью «Осень длиною в год» о кризисе путинского режима. Полностью приведем ее текст с краткими комментариями.
«Октябрь и ноябрь в
российском климате — самые мрачные месяцы. Наверное, поэтому в нашей стране
количество самых разнообразных безумств достигает предела именно в осеннее
межсезонье. Статистика говорит, что даже попыток побегов из колоний осенью
больше, чем в другие времена года: зимой уже не убежишь, а снова пережить ее нет сил. Октябрьскую революцию 17-го и
октябрьский мятеж 93-го не принято оценивать в подобном ключе. Про 17-й ничего
сказать не могу — не видел. Но про 93-й замечу, что столь явный выброс
агрессии, оголтелости, братоубийственной ненависти
трудно представить себе в апреле, июле или холодном январе.
Нынешний октябрь, конечно, не сравнить с
упомянутыми примерами. Но нервозности он прибавил заметно. Началось все с
обострения на “грузинском внешнеполитическом фронте”. Но очень быстро
откликнулось антигрузинской истерией внутри страны.
Дальше появилась угроза “наведения окончательного национального порядка” на
рынках. И на пустом месте призрак государственного национализма вдруг на глазах
начал приобретать плоть и кровь. И как трагическая вершина — очевидно
провокационное и потому особенно подлое убийство Анны Политковской.
Сразу за этим последовал самый холодный за
последнее время прием Путина в Европе. Причем не где-нибудь, а в Германии.
Фактически Меркель и Ширак, во многом под давлением
общественного мнения, отказались строить с Россией особые нефтегазовые
отношения. Президента России встречали чудовищные заголовки газет
и даже демонстрации протеста. Пожалуй, такого не было со времен острой фазы
чеченской войны. Все это тоже не могло не добавить напряженности. Бог с ним, с
Западом. Но как у нас это все отзовется?
Нечто тревожное буквально висит в воздухе. И несмотря на то что власть, очевидно, пытается сбить
националистическую волну, это почему-то не до конца успокаивает. Необходимо
понять: нынешняя октябрьская нервозность носит сезонный характер или она имеет
шанс затянуться?
В государстве уже отстроенной властной вертикали
спокойствие зависит прежде всего от спокойствия людей,
входящих в эту властную вертикаль. За год до президентских выборов спокойствия
у таких людей быть не может. Более того, начинается самая острая часть шоу —
выход на поклоны и прощание. Что говорить, даже в устоявшихся, старых
демократиях переход полномочий главы государства может обернуться кризисом. Для
демократии молодой, тем более суверенной, по факту это
— экзамен на выживание. В конечном счете экзамен
должны сдать и президент, и его окружение. Все должны обеспечить свою
безопасность на будущее, вхождение в круг лиц, принимающих решения при новом
президенте, определить новое место в жизни, но до этого успеть выполнить
намеченное.
Весь этот круг вопросов вполне понятен. И надо
признать, что у окружения Путина гораздо больше причин волноваться, чем у
самого Владимира Владимировича. Он уйдет, сохранив главный ресурс, на который
мечтал бы опереться любой правитель России, — восторженная поддержка населения.
Трудно себе представить, что кто-нибудь из преемников сможет хотя бы близко
подойти к ней, если, конечно, не будет использовать такие сильные средства, как
все тот же национализм.
Зато у всех крупных деятелей вертикали власти и
связанных с ним групп такого спокойствия нет. Они привыкли к определенному
распределению сил. Знают, как выжить в конкретной сложившейся ситуации, как
решать вопросы в свою пользу. Даже плановая замена главы государства
автоматически будет означать, что очень многое изменится. Конечно, никто из
грандов нынешней эпохи не пойдет просить милостыню на
Тверскую. Но наверняка кому-то придется оставить арену. Уступить свои места
представителям окружения нового президента. И самое неприятное за год до
выборов то, что непонятно, кому конкретно не повезет и как. При этом остается
еще много времени до 2008 года. И у многих групп влияния создается иллюзия, что
они в состоянии на многое повлиять, многое изменить, многое предопределить.
Из-за этих двух предпосылок — нет окончательной
ясности, кого же президент выбрал и что это будет
значить; но еще есть силы играть в самые крупные игры — нервозность, именно за
год до выборов, не может не достичь предела. Группы дерутся в темноте, нанося
страшные удары не пойми по кому в изначально нелепой
попытке взять ситуацию под контроль. Невозможны сколько-нибудь долгие
многоходовые комбинации или длительные альянсы. По сути, каждый сейчас сам за
себя и против всех остальных. И прекратится такое положение дел не раньше, чем
наследник будет официально объявлен. Только тогда каждый сможет рассчитать, на
что в состоянии претендовать. А главное — будет понимать, что отход от
провозглашенной линии хотя бы на шаг будет означать автоматический и
моментальный вылет из обоймы»….
Однако, начав рассуждать о перспективах революции за здравие, автор кончает за упокой, убеждая нас, что до революции ждать еще долго:
«Но скорее всего это случится не раньше следующей осени. И до
этого огромное количество людей, собственно и составляющих власть предержащую,
находится в постоянном стрессе, пусть и не всегда осознанно.
Любые внешние раздражители, любое неповиновение и
даже несогласие будут вызывать в этот год у власти куда более сильную реакцию,
чем раньше. И уж, конечно, более сильную реакцию, чем нужно: “И так времени нет
и нет сил, а вы тут не поддерживаете, ставите палки в колеса!” В результате
возникнет замкнутый круг. Чем сильнее будет выплескиваться властный стресс “на
улицу”, тем сильнее власть будет казаться неадекватной. Но обратная связь — от
улицы к власти — будет только усугублять ситуацию. Гайки будут завинчиваться до
упора. Общий дисбаланс и во внешней, и во внутренней политике — нарастать.
Приблизительно этот сценарий уже осуществляется
по отношению к западному общественному мнению. Оно не склонно вдаваться в некие
“цивилизационные вызовы”, о которых так любят
рассуждать наиболее продвинутые представители российского руководства. Его не
могут не раздражать диковатые проявления отечественной суверенности. Как
следствие, они обвиняют наши власти — как во время последней поездки Путина в Германию
— сверхжестко. Тем самым
давая Москве повод обвинить Запад и его СМИ в несправедливости и продажности. А
реакцией на это может быть еще большее желание “суверенности”, то есть в
переводе на русский — изоляционизм.
Дело уже дошло до того, что многие сверхопытные люди уверены, что за убийством Анны Политковской могут стоять представители самых реакционных
сил нашей властной вертикали, которые хотят окончательно рассорить Путина с
Западом. А уже в атмосфере “осажденной крепости” поддерживать напряжение,
добиваясь самых разных целей — вплоть до отмены выборов и замены преемников.
Так ли это на самом деле или просто приступ
очередной заговоробоязни — до окончания следствия не
разберешь. Одно остается фактом: Политковскую
все-таки убили, убили очень расчетливо. И сделали это сразу после того, как,
встречаясь с журналистами в Сочи, Путин якобы сказал, что окончательно
определился с преемником.
Так что вывод можно сделать однозначный: нас всех
будет ждать очень трудный, нервный, тяжелый год. Что еще вчера казалось
возможным и нормальным, вдруг станет неправильным и опасным. И наоборот.
Пружина будет все время сжиматься для того, чтобы неожиданно сорваться весной
2008 года».
Ну понятно, нас настойчиво убеждают, что «с революционными потрясениями подождите до 2007-2008 годов», летом-осенью 2007 года нас будут убеждать – «никаких революционных выходок, чтобы не сорвать неизбежную победу КПРФ», а в конце ноября 2007 года окажется, что «Единая Россия» вместе с «актуальными левыми» получает в сумме 70% голосов. Нет уж, плавали, знаем.
Лучше вернемся к тому, с чего автор начал свою статью. Действительно, замечено, что период после 7 ноября и до Нового года – это всегда самое тоскливое время нулевой политической активности. Значит, надо пользоваться редкой удачей и во время предстоящих акций протеста (ближайшая из которых – 28-29 октября) – эту самую активность усилить.