Разъясняем по рабочему

А кто ответственный?

Сегодняшний финансовый кризис комментирует по просьбе нашего корреспондента Первый секретарь ЦК РКРП-РПК Виктор Тюлькин.

В.Т.: Сегодня уже понятно, что мировой кризис вполне конкретно и весомо затронул и российскую экономику. На эту тему достаточно публикаций и даже вполне объективных аналитических работ. Главное, что следует подчеркнуть, - всем ясно, что причина так называемого финансового кризиса заключается в несоответствии размеров финансово-фондового рынка, накаченного как пузырь, объёмам реального материального производства. Как говориться, жадность фраера сгубила и аппетит подвёл: сожрали больше, чем могли, но меньше, чем хотели. Об этом говорят и мировые, и российские экономические показатели. Так, у США финансовые активы, включающие банковские депозиты, частные и государственные долговые облигации, акции корпораций по своей стоимости в четыре раза превосходят ВВП, и Россия быстрыми темпами догоняет эти показатели. Ведь стоимость «бумаг» до кризиса росла во много раз быстрее, чем ВВП.

Корр.: Так называемый финансовый кризис может быть и не коснётся большинства граждан и, в особенности трудящихся, поскольку они не являются держателями крупных вкладов и пакетов акций?

В.Т.: Может быть, ситуацию и удастся сколь-нибудь демпфировать, но полностью уйти от негативных последствий не получится. Возможны и чрезвычайно тяжёлые варианты, наподобии Великой депрессии 30-х годов прошлого века, наиболее сильного кризиса в истории капитализма. Тогда тоже начиналось с биржевых потрясений (октябрь 1929 г.) и банкротств банков. Но надо помнить, что этим дело не закончилось. Финансовый кризис превратился в кризис всех составных частей экономики: и производства, и обращения, и финансов. Падение продолжалось более двух лет, в результате чего: промышленное производство США сократилось в 2,2 раза, во всём другом капиталистическом мире в 1,8 раза; уровень безработицы в США достиг 25%; у занятых работников зарплата снизилась на 44%; 5 миллионов фермеров лишилось земли за долги; производство во многих отраслях было отброшено на десятки лет назад.

Корр.: И Вы считаете такое развитие событий возможным и в России?

В.Т.: Возможным, потому что финансовый кризис через систему отказов в кредитах, неплатежей, требований расчетов по долговым обязательствам обесцененными акциями перекинется на реальное производство.

Корр.: А кто ответственный?

В.Т.: Я думаю, не будем кивать на ситуацию с мировым рынком, а спросим себя — кто у нас гарант нашего капиталистического курса? Кто в своих посланиях умилялся цифрам роста капитализации российской экономики? Например, я помню как по итогам 2005 г. Путин прямо-таки с придыханием говорил: «Мы значительно выросли по фондовому рынку за этот год, R30; у нас прирост капитализации составил 88% - абсолютный рекорд и для мира, и для нашей страны». Вот этот рекордсмен со своей командой, со своей партией и старался. Вспомните, как активно всех приглашали стремиться в средний слой, призывали приобретать акции и стать соинвесторами. А если говорить по-простому — приглашали к элементарной наживе. Никакое это не инвестирование реального производства, а просто вложение средств в бумаги с ожиданием быстрого роста их биржевой стоимости. Причём через законодательство создавали условия для стимулирования этих стяжательских настроений. Так, например, налоги с доходов по ценным бумагам составляют лишь 9%, в то время как с реальных зарплат наёмных работников — 13%.

Наверное, нужно вспомнить, как снисходительно улыбались представители партии власти, когда оппозиция приводила примеры о явно ненормальном росте числа российских миллиардеров, как те же единороссы называли демагогией предложения ввести прогрессивные налоги на сверхвысокие доходы и на особо крупные состояния.

Сегодня правительство выдаёт за находку механизм выделения крупнейшим банкам кредита в полтора триллиона рублей для погашения долгов, взятых на Западе другими банками и корпорациями, сроки по которым истекают в ближайшее время. Однако несколько раньше предложения самим кредитовать свою же промышленность и сферу обращения из своих резервных фондов отвергали напрочь, пугая всех невозможностью этих операций из-за инфляционной опасности. И в это же время российские деньги, полученные от продажи реальных нефти и газа, вкладывали в западные ценные бумаги и банки, таким образом, пока помогая реальными деньгами продлить жизнь западному финансовому пузырю.

Я также прекрасно помню, как единороссы, проведя в ГосДуме закон об увеличении допуска иностранных капиталов к акциям «Газпрома» в ответ на аргументы коммунистов обвинили их в неграмотности и демагогии, поскольку речь шла именно об увеличении капитализации ОАО, любимого детища их лидера. Когда же им ответили, что мы признаём их грамотность, но ясно видим, что она основана на том, что в народе называют корыстью и наживой, единороссы страшно обиделись, а меня лишили слова на месяц.

Поскольку учиться нужно на ошибках, то мы должны ясно видеть и рассказывать людям, что в тех же Штатах одними из первых вместе с крупнейшими биржевыми спекулянтами потерпели крах Пенсионные фонды. Наше же правительство и партия власти, упорно экспериментируя с пенсионной реформой и переводом её на так называемую накопительную систему, также упрямо не желают признавать, что накапливаются не какие-то цифры на расчётных счетах, а результаты труда людей, материализованные в реальных фабриках, заводах, дорогах, газопроводах, конструкторских разработках и прочих вполне осязаемых вещах. Всё, что сегодня кормит страну, создано руками наших ветеранов, и по ним этот кризис ударит в первую очередь. Я бы сказал — уже ударил, поскольку по большому счёту они до полного возврата им долгов обществом вряд ли доживут.

Корр.: А чем так страшна капитализация? Внешне вроде бы наоборот, российские компании начинают больше ценить за рубежом?

В.Т.: Вопрос не в том, «страшна или нет». Вопрос в том, для чего она проводится, кому она выгодна и каковы её последствия для населения России, в первую очередь — трудящихся. Во-первых, капитализация позволяет олигархам, приближённым к правительственному «телу», продать свои пакеты акций гораздо дороже — возьмите в качестве примера Романа Абрамовича, у которого осенью 2005 г. «Газпром» выкупил 72,7 % акций нефтяной компании «Сибнефть» за 13,1 млрд. долларов, тогда как приобрёл её Роман Аркадьевич менее чем за 300 млн долларов. Во-вторых, кредиты в западных банках, которые в последние несколько лет активно брали российские компании, выдавались им под залог акций, оценённых по рыночной стоимости. Ведь почему у этих компаний возникли проблемы? Потому что заложенные пакеты акций обесценились и банки потребовали «довнести» им образовавшуюся разницу. А вносить её оказалось нечем, кроме таких же обесцененных акций. Вот правительство и бросилось спасать олигархию, выделяя ей конкретные деньги, полученные за продажу реального российского сырья и природных ресурсов, добытых, между прочим, трудом рабочих и инженеров. Деньги эти, как уверяли нас Путин и Медведев, были предназначены на реализацию национальных проектов, но самым главным национальным проектом оказался проект спасения российской олигархической буржуазии.

Обратим внимание ещё на такой факт — в качестве одного из основных достижений своей работы правительство Путина считало выплату Россией основной части внешних государственных долгов, которые, впрочем, оно же вместе со своими ельцинскими предшественниками и наделало. Но зато в огромные долги влез частный российский бизнес — почти пол триллиона долларов. И теперь российское правительство выделяет кредиты для погашения Западу этих долгов.

Корр.: Так в чём же разница между государственным и частным долгом, если и тем, и другим, в конечном счёте, занимается само государство?

В.Т.: Разница в том, что увеличивается зависимость российской экономики от западных капиталов и в том, что на этих кредитах (которые государство могло бы дать само) и на их погашениях наживаются опять же частные структуры и коррумпированные чиновники за счёт государства, то есть за счёт налогоплательщиков.

Корр.: Так что же должна делать оппозиция? Требовать государственного регулирования экономики?

В.Т.: Прежде всего, должна разъяснять суть причин кризиса, вину и личную корысть властей и собственников, а не входить в «понимание их положения» и в совместные поиски выхода из кризиса, что уже наблюдалось нами в 1998 году. Наши требования в условиях оппозиции — не допускать, чтобы эта помощь — как обычно бывает — пошла на спасение и без того жирных котов. Надо добиваться, чтобы эта помощь была оказана прежде всего трудящимся, пенсионерам и молодёжи, реальному производству и усилению роли пока ещё буржуазного государства в регулировании экономики страны вплоть до национализации отраслей и взятия на себя важнейших функций социального обеспечения: выделения беспроцентных кредитов для молодых семей на приобретение жилья; отмену грабительских процентов по банковским займам; «замораживание» всех кредитов, взятых трудящимися, которые сегодня из-за кризиса потеряли работу; развитию и реализации государственных программ по жилищному строительству для народа, для создания современного и дешёвого жилья, а не суперэлитных дворцов для олигархов; существенное повышение заработной платы, исходя из увеличения на современном этапе развития человечества потребностей семей трудящихся; отмену НДС на товары народного потребления, на отопительное и транспортное топливо, топливо для сельского хозяйства; организацию исключительно государственного всеобщего страхования, которое поставит барьер на путях легальных форм ограбления, не допуская использования Пенсионного фонда в спекулятивных операциях с ценными бумагами и тому подобное.

Сегодня уместно ещё раз обратиться к Ильичу, который в своей работе «Государство и революция» отмечал, что «социализм - ни что иное, как государственно - капиталистическая монополия, поставленная на службу всего народа» и потому «перестающая быть капиталистической». Остаётся дело за «малым» — решить главный вопрос — вопрос о власти, добиться истинной демократии, то есть власти трудового народа. А это зависит он нас с вами.

Так что настоящая борьба ещё только начинается.

21 октября 2008 г. Беседу вёл А. Владимиров.