Глеб Павловский: «Тандем превратился в тромб Государства российского»
Вопрос о кандидате в
президенты не удастся отложить на декабрь. Срок решения — август-сентябрь
Один из ведущих
консультантов и идеологов российской власти, президент Фонда эффективной
политики Глеб Павловский в апреле этого года был официально
отодвинут от центров принятия решений. По одной причине — «раскачивал»
тандем, высказывал мысль о том, что в президенты должен пойти Дмитрий Медведев.
Его оптика поменялась — все еще оставаясь отчасти инсайдером,
он уже может посмотреть на власть, которую столько лет питал идеями и
технологиями, со стороны. Похоже, вместе с оптикой поменялась и оценка
ситуации. Тем он и стал особенно интересен «Новой газете».
— Глеб Олегович, Путин
возвращается?
— Вы решили добить финансовые
рынки? Для них это будет потрясающая новость! Конечно, теперь вероятность
возвращения Путина в Кремль в полтора-два раза выше, чем полгода назад. И он не
скрывает, что этого хочет. Но и его решение пока в игре, а в игру играет не
один он. Громоздкое бюджетозависимое бревно России
несут реки глобальной рецессии. Путин риска не боится, но и на рожон не
полезет.
Плохо другое
— страна по сей день, в августе 2011-го, не знает ответа на простой вопрос о
своем близком будущем. Экономике говорят: «Подожди», но биржи не ждут. Мы знаем
кредитный рейтинг Америки, но не знаем реальных рейтингов Путина и Медведева.
Они делят на двоих общий рейтинг власти, а у того «понижающий тренд». Проще
говоря, падает рейтинг-то.
Почему? Чей это рейтинг? Это
рейтинг отложенного разговора о главном. Год назад все было бы просто — два
первых человека во власти, в зените славы решают, кто из них пойдет кандидатом
в президенты от самой популярной силы страны. А сегодня эта недавно могучая
сила не может справиться с таким пустяком, как выбор из двух возможных. И я
думаю — а почему, собственно, мне казалось, что дело просто?
Во-первых, потому, что любую
кандидатуру, безусловно, поддержит партия «Единая Россия». Но сегодня в партии
власти полтергейст, люди и списки летают… Возникла
какая-то буйная сущность под именем «Народный фронт». Привязчивое привидение —
привязанное к одному-единственному человеку в стране. Путиным зовут этого
человека. Во «Фронт» ушло уже несколько десятков миллионов, а рейтинг упал на
пять процентов — разве не чудо?
Во-вторых, ожидалось программное
единство власти к 2011 году. Речь о программе
непропагандистской, реальной, в смысле, что делать будем в следующие 5—6 лет.
Вне зависимости от личности президента. Казалось бы, какая проблема? Будет
Медведев — чуть больше частного капитала, будет Путин — чуть меньше. Точнее,
капиталистов во втором случае будут звать «господин министр», да какая разница,
господи?
Но сегодня никакой программы нет
вовсе, и каждый из дуумвиров обращает внимание на слабости другого.
Так что решающий разговор дуумвиров превращается в какое-то беспредметное и
потому непредсказуемое драматургическое действо. А чем дальше оттягивается его момент,
тем сомнительнее, что такой разговор решит проблему, а не породит дополнительные. Так что никак не выходит из России тихая
заводь: ни на мировом рынке, ни под тандемом.
Путинскую систему отполировал до блеска Медведев
— Если все же предположить, что
Путин возвращается в Кремль: может ли он отказаться от той модели, в которой
существовал все эти годы, стать, условно говоря, Медведевым-2, пойти на
либеральные реформы? Или, например, выпустить Ходорковского?
— Я думаю, если Путин вернется в
Кремль, он уж расстарается порадовать почтенную публику. Это ж не трудно на
самом деле. Выпустить Ходорковского с Платоном Лебедевым? А почему нет? Да как
две амфоры со дна. Сам запер — сам достал. Но у Путина нет расчета соглашаться на это сейчас, облегчая
Медведеву задачу. И вообще, он такие вещи не планирует, смотрит по
обстоятельствам.
Оба кандидата находятся в эти
дни в сосредоточенно-иррациональном состоянии. Ими движет сложный коктейль из
страхов, желаний, привычек и внешних ограничений. В данный момент ни Путин, ни
Медведев (даже на условиях страшной-престрашной тайны) не смогут описать ту
систему, которая сложится в России после 2012 года. А скажите, сегодняшнюю они описать смогут? Между прочим, отполировал путинскую систему не Путин, а Медведев, который за три года
довел ее, на мой взгляд, до блеска.
— И все же, с точки зрения
механики верховной власти, Путин сейчас более свободен при выборе решений, чем
четыре года назад, когда он выбирал между Ивановым и Медведевым?
— И да, и нет. Да — потому что,
находясь в Белом доме, он больше не центр приложения сил для всех в стране. Раб
бежал с галеры. Нет — потому что, оставаясь в центре им созданной системы,
Путин никак не может понять, нужен он ей или нет?
— Вы имеете в виду президентские
выборы?
— Конечно! Ведь беда не в том,
что у нас есть один Светлый Рыцарь в Кремле и противостоящий ему Темный Премьер
(это Игорь Юргенс в своей последней статье в
«Ведомостях» такую картину рисует). Проблема в качестве и цене сценариев. Был
один простой, да сплыл — это когда Медведев шел на второй срок президентства,
поддерживаемый Путиным и партией «Единая Россия». Едва партия поверила и стала
к нему готовиться, премьер дал задний ход. А после того, как единственный
консервативный сценарий был заморожен, остались одни азартные.
— Возникает вопрос: зачем?
— Первый ответ, к сожалению,
слишком прост. Потому что хочется. Кроме того, Путин остается лидером обширного
класса — путинского класса, если угодно. Он привел их
во власть и не может покинуть на произвол судьбы, для него это не шкурный вопрос. Их немало, это не ельцинская «семья». Тысяч
сто, думаю, социальная сеть средних размеров. Из-за них Путин сильно ощущает
нестабильность, шаткость будущего. Правда, ответственность за это он возлагает
на Медведева.
И тут возникает простая мысль, а
не проще ли вернуться? Это не какой-то глубоко обдуманный выбор. И Путин не
просчитал рисков такого выбора. Ему легко обмануться второстепенными вещами,
например, теми же рейтингами. Да, они у Путина чуть
выше медведевских. Но ведь это общий вес власти, и он
мало что значит, надо просчитывать риски сценариев. А это ни одному, ни другому
в голову не приходит.
— Тем не менее
почти у всех заинтересованных наблюдателей создается впечатление, что Путин
Рубикон уже перешел. Вы не согласны?
— Нет еще. Но всем же ясно, что
не Медведев откладывает свое выдвижение. Значит, его тормозит Путин. То есть
что-то между ними осталось недоговорено и
несогласованно.
Кстати, не думаю, что у Путина есть программа, противоположная медведевской.
Тут скорее стилистические разногласия, неясности. Неясны гарантии для путинского крыла истеблишмента, неясны механизмы
минимальной стабильности, без которой в реформах далеко не уйдешь. Но и тянуть
дальше нельзя. Неясностей все больше, растет и риск столкновений из-за
взаимного недоверия.
Я думаю так: раз простого
решения нет и мы выбираем между кризисными вариантами,
не стоит ли предпочесть наиболее процедурный из них? Поскольку другие еще хуже,
не попробовать ли демократический механизм снижения политических рисков? Самое
опасное для страны — это атмосфера игры с нулевой суммой, все или ничего. Так
не попробовать ли демократическую конкуренцию между двумя кандидатами от партии
власти? В мировой истории все демократические институты появлялись в условиях,
когда никаким иным способом элиты не могли договориться.
Президент с пробоиной ниже ватерлинии
— Конфликт в элитах дошел уже до
такой стадии?
— Потенциально ситуация весьма
опасная. Вы думаете, наша политическая культура легко справится с унижением
президента, который на цыпочках выйдет из Кремля, уступив место премьеру? А
если он еще и сам станет премьером, рокировка приобретет фарсовый характер. И
тут уж все креативные пропагандисты России, вместе
взятые, не убедят страну, что Медведев не был «договорным президентом»
изначально. Что разрушительно для авторитета Медведева, Путина и для самого
института президентства. Не могу вообразить себе Медведева в таком положении.
Сегодня видно, что ни тот, ни
другой участник тандема не готов сыграть в игру второго — своего партнера, —
вложившись в нее полностью. Ну тогда последним
решением остается конкурентный сценарий. Он спасает лицо каждого из них, и
делает наш выбор очень серьезным. Да, мне трудно поверить, что Медведев
выиграет такие выборы у Путина. Скорее всего, он их
проиграет. Но проиграет уже в качестве серьезного политика. Дав тем, кто на
него ориентируется, сосчитать друг друга и собраться в коалицию. Превратив
нечеткий пароль «модернизации» в предвыборную программу, в одну из главных
позиций страны. И кстати, это исключит бродящий в аппарате реваншистский
сценарий под лозунгом «Вот Путин вернется, и мы вас всех подушками передушим!».
Кстати, конкурентный сценарий —
это последний, который позволит партии власти опять оттянуть на себя внимание
страны. Захватив центр сцены и сделав власть главным
событием выборов, как 10 лет тому назад. Это будет захватывающее зрелище, на
его фоне прочие партии потеряют остроту.
Да, и в этом сценарии есть
риски. Наш административный аппарат в необычной ситуации открытого
политического выбора ведет себя по-разному. Нужен минимум стабильности, который
надо обсудить и гарантировать. Но иначе конфликт. А Путин, если такое случится,
станет президентом с пробоиной ниже ватерлинии. Далее риски начнут
перемножаться, экономические с политическими, и Россия быстро окажется в крайне
тяжелой ситуации. Конкурентный сценарий на этом фоне видится сравнительно
простым решением.
— Но для этого нужно, чтобы у
Медведева хватило на такой сценарий духа.
— Я не оценщик чужих душ. Есть у
Медведева дух на второе президентство или нет — пусть он сам решает. Откуда
политику вообще знать заранее, на что он способен? До 8 августа 2008 года
Дмитрий Медведев не знал и не мог знать, что ему хватит духа вступить в войну с
Грузией, фактической союзницей США. Когда в Вашингтоне, как теперь известно,
реально обсуждался план военного вмешательства на стороне Саакашвили.
Кстати, не думаю, что президент Путин на такой риск пошел бы — его стиль
другой. Его гений тактический.
— Если исходить не из
аналитического, а просто календарного хода событий, когда может быть принято
окончательное решение проблемы-2012? Декабрь?
— Декабрь чересчур далеко.
Учитывая ситуацию на финансовых рынках, к зиме в мире будет весело и без нас.
Еще пара падений биржевых курсов, и на Россию перестанут обращать внимание.
Пойдем торговать льном, пенькой и духовностью, поскольку черной икры уже нет
(смеется).
Наш кризисный график жесткий. Я
не верю, что удастся тянуть дальше сентября. Хотя да, я слышал и о таких
намерениях. Но это нереально. Сами первые и сорвутся. Они же люди. Я не говорю
про комизм положения, когда «Единая Россия» должна прикидываться глуховатой в
ответ на вопрос, кого она ведет в президенты. Это как-то в целом не очень
хорошо для правящей партии в разгар кампании. А «Народный фронт», который ведет
армии призраков на помощь «Единой России», уже опустил ее до 40%.
— А
тут еще скандальные праймериз, на которые сначала вроде бы позвали
общественников, а теперь их всячески оттирают от мест в предвыборных списках.
— Там сейчас хаос договоренностей
наблюдается. Ведь какие-то предвыборные договоренности во всех партиях есть
всегда. А тут фронт, погром, и в регионах сформировалась полуоппозиция.
Стоит послушать выступления госпожи Слиски, которые
транслируют недовольство, которое высказывают в частных разговорах регионалы.
Вот цена азарта. В высшей степени азартная идея «Народного фронта» создает
угрозу серьезного кризиса прямо посреди предвыборной кампании, где-нибудь в
октябре-ноябре. И это еще одна причина того, почему вопрос о кандидате в президенты
не удастся отложить на декабрь. Срок решения — август, но не позднее, чем между
Ярославским форумом в начале сентября и съездом партии в конце. Вопрос лишь:
что это будет за решение? Год назад в систему довольно было ввести
фамилию-пароль, и она загружалась с полоборота.
Сегодня — нет.
— Не было ли главной ошибкой
Медведева на посту президента его столь затянувшееся участие в тандеме?
— Ну и что за цаца
«тандем»? Всего лишь союз двух личностей. Политический союз — это удобство, а
не канон. А условия политического союза надо уточнять.
Тандем гарантировал
преемственность, то есть перед нами страховка. Но в страховке оказалось слишком
много неявных условий и ограничений. Постепенно все силы тандема стали уходить
на обслуживание стабильности его же самого. Страховое общество оказалось плохим
управляющим. И потом знаете, даже отлично застрахованные корабли, случается,
тонут.
Мало того, что система
управления страной была и прежде плоха. Создание тандема привело к тому, что в
руководстве страной возникли две номинально равноправные команды власти, ни
одна из которых не являлась полноценной управленческой командой. При
формировании их приоритетом была безопасность, а не компетентность. Плюс
компромиссы, плюс желание кого-то не пустить внутрь, а кого-то, наоборот,
держать под присмотром. Вместе они составляют недурственный кадровый список, да
вот беда, вместе никак не складываются. Поэтому энергия их лидеров тратится в никуда. В ожидании «решения, которое объявят
своевременно», держава теряет время. Крепким парням во власти и в бизнесе
говорят: «Подождите минуточку, мы еще не решили, как вам жить!»
Оба наших парня хоть куда: и
президент, и премьер. Но их тандем превратился в политический тромб Государства
российского. Пока только тромб, еще не инсульт.