Документ 2
“Aгентура НКВД-НКГБ в действии”
Учебник для следователей Украинской подпольной
контрразведки
Совершенно
секретно
“Агентура
НКВД-НКГБ в действии”
Инструкция
Вступление
Хотя
большевистская действительность не принесла для
нас
особых неожиданностей, все же мы, в практической борьбе с
большевиками,
встретились с целым рядом специфических
приемов
в своей работе. Говоря про эти приемы, мы имеем в
виду
практические приемы органов НКВД-НКГБ, направленные
против
ОУН, как главной опасности, которая угрожает
существованию
большевистской системы. В связи с этим, для
борьбы
с ОУН, особенно в Западных областях Украины,
большевики
бросили большие воинские силы НКВД и
организовали
в районных и областных центрах солидные
следственные
и агентурно-оперативные аппараты. С самого
начала
в работе этих аппаратов констатируем чрезвычайную
активность,
направленную на ликвидацию всех проявлений и
признаков
освободительного движения на Украине. В действие
вступили
целый ряд оправданных практикой методов шантажа,
массовой
утонченной провокации. От изучения этих методов и
приемов
в значительной мере зависит успешность борьбы с
ними.
С другой стороны, нечеткая ориентация в этих методах
приводила
и приводит к непониманию сути дела и грубому
искажению
действительности. В результате чего в отдельных
случаях
затрудняется разоблачение и ликвидация вражеской
агентуры,
или выявленная агентура ликвидируется только
частично,
неполно. Такие факты в практике уже имели место.
Особенно
часто это встречается в районах, где наши работники
недостаточно
подготовлены к такой работе. Они максимально
контактируются
[так!] с населением, т.е. имеют возможность
“ухватываться”
за различные формы и виды агентурной работы
НКВД.
Не смотря на то, что эти формы и виды в значительной
208 Очерки
истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
мере
стандартны, все-таки, в отдельных случаях, они принимают
различные
оттенки и окраски, которые наши работники должны
уметь
различать. Непрерывная практика борьбы с большевиками
и
целый ряд важных секретных документов, захваченных
нашими
подразделениями при ликвидации разных групп НКВД,
дают
нам возможность познать суть их методов работы, сделать
своеобразный
познавательно-теоретический синтез этих методов.
Итак,
начнем с того, с чего начинают свою деятельность органы
НКВД-НКГБ
во вновь захваченных районах, т.е. с организации
агентурной
сети.
1.
ОРГАНИЗАЦИЯ АГЕНТУРНОЙ СЕТИ В РАЙОНЕ.
Знать,
что делается в каждом селе, в городе, в каждой хате, кто
что
говорит, чем занимается, что думает, чем может быть
опасным,
с кем поддерживает связь, с кем переписывается, с кем
дружит,
к кому ходит и т.д. и т.п. - это далеко не полный объем
работы
каждого районного агентурно-оперативного аппарата
НКВД-НКГБ.
Тут идет речь не о готовых объектах, как они
называют
их “фигурантами” [так!], - т.е. о людях, которые уже
разрабатываются
специальными агентами НКВД-НКГБ, а про
непрерывное
изыскивание среди серой масы “счастливых”
граждан
большевистского “рая” новых объектов, какие в
прошлом
находились или находятся еще в опозиции, или в силу
своего
прошлого и связей, могут в будущем оказаться в
опозиции
и быть вредными большевистскому государству.
Несколько
десятков штатных работников НКВД-НКГБ,
которые
находятся в районном аппарате, в результате своего
незначительного
количества и недостатка непосредственного
контакта
с населением района не в состоянии справиться с этой
работой.
В помощь себе, в каждом селе они тайно организуют
специальную
агентурную информационную сетку из
гражданского
населения. Только после создания такой сетки в
каждом
населенном пункте, органы НКВД-НКГБ начинают свою
деятельность.
При помощи этой сетки они имеют возможность
контролировать
внутреннюю жизнь каждого населенного пункта,
выявлять
и “разрабатывать” объекты, которые для них будут
представлять
определенный оперативный интерес. Основное
положение,
которого придерживаются большевики при орган-
изации
агентурной сети - это массовость, другое дело, что при
длительном
пребывании в районах они подбирают себе и
Документы
209
___________________________________________________________________
качественную
агентуру, но все же, основу составляет количество.
В
среднем, для организации агентурной сетки в новом районе,
требуется
один месяц. С созданием такой сетки район считается
закрепленным,
основу составляет количество. В среднем, для
организации
агентурной сетки в новом районе, требуется один
месяц.
С созданием такой сетки район считается закрепленным.
На
территории Западных областей Украины большевики, после
своего
второго прихода /весна и лето 1944 года/, застали
большую
часть своей старой агентуры, оставленной после
первого
оккупационного периода. Эта агентура в период
немецкой
оккупации частично была ликвидирована, но
значительная
часть ее, которая в прошлом была хорошо
законспирирована,
осталась неразоблаченной. Важные архивы
районных
и областных центров НКВД-НКГБ почти все были
вывезены
или хорошо спрятаны. Эти архивы НКВД
использовало
для возобновления контакта со старой агентурной
сеткой
после своего возвращения. В связи с отсутствием
конспиративных
квартир, возобновление этого контакта НКВД
проводили
при военкоматах во время мобилизации, при
инспекции
школ, в райфинотделах, райздравах, райисполкомах,
во
время учительских конференций и т.д. Практикой
установлено
и подтверждено документами, что органы НКВД-
НКГБ
для встречи со своей агентурой максимально использы-
вают
[так!] различные районные кружки и организации, какие, на
первый
взгляд, с этим институтом ничего не должны иметь
общего.
Итак, чрезвычайно быстрая ориентация аппаратов
НКВД-НКГБ
в нашем движении объясняется тем, что они сразу
же,
после прибытия в районы, сконтактировались со своей
старой
агентурой и получили от нее полноценные данные. Из
захваченных
нами секретных материалов видно, что каждый
агент,
который специально оставлялся на оккупированной
немцами
территории или оставался сам, в силу различных
причин
частного характера, после возвращения большевиков,
сдал
в письменной форме детальный отчет о своей работе за весь
оккупационный
период. Работа эта имела характер постоянного
наблюдения
за лицами, которые пошли на службу к немцам и за
лицами,
которые принимали участие в националистическом
движении.
Действия этих лиц, их связи и взаимоотношения с
другими
лицами тщательно фиксировались агентамим. Кроме
этого
фиксировались все внутренние политико-гражданские
210
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
события
района с подробным их описанием и лиц, которые
принимали
в них участие. Эта агентура, которая зовется у них
“дозволенной”,
завербованная в мирное время, является наиболее
квалифицированной.
Немедленно после востановления контакта
с
этой агентурой, органы НКВД-НКГБ проводят подготовку для
расширения
агентурной сети, т.е. вербовки новых агентов. В эту
подготовку
входит:
1.
Подбор кандидатуры.
2.
Цель вербовки.
3.
Всесторонее изучение кандидатуры.
4.
Сбор компроментирующих [так!] материалов.
5.
Личное знакомство.
В
мирное время вышеуказанным пунктам уделяется много
времени
и внимания /например, всесторонее изучение объекта,
его
деятельности и связи может продолжаться несколько
месяцев/,
но в военное время эти операции значительно
сокращаются.
Коротко объясним каждую из них:
1.
ВЫБОР КАНДИДАТУРЫ. Сюда входит поверхностное
ознакомление
с комплексом обстоятельств и характерных черт
объекта,
которые в будущем могут иметь постоянное влияние
/положительное
или отрицательное/ на качество выполнения
специальных
заданий, которые характеризуют его способность к
этой
работе вообще. Здесь имеется в виду год рождения,
национальность,
образование, место жительства, профессия,
семейное
положение, социальное происхождение, политические
убеждения,
а также определенные черты характера, склонности,
вкусы
и много другого. Эти данные собираются при помощи
существующей
агентуры вне ведома объекта.
2.
ЦЕЛЬ ВЕРБОВКИ. Это точное определение характера
работы
агента, его задачи и обязанности. В зависимости от
вышеуказанных
обстоятельств и характеристики объекта, его
могут
привлекать к работе, к определенного рода агентурной
деятельности.
Главное здесь - это отношение “объекта” к
личности
“фигуранта” или к организации, которая должна стать
“разработкой”
или деконспирацией. Например - дружба,
знакомство,
соседство - когда идет выявление или разработка
“фигуранта”/одного
лица/ - и принадлежность к организации,
Документы
211
___________________________________________________________________
или
враждебное отношение к ней - когда идет вопрос об ее
разоблачении.
3.
ВСЕСТОРОННЕЕ ИЗУЧЕНИЕ ОБЪЕКТА. Это
наиболее
длительный период подготовки к вербовке агента. Во
время
этого процесса производится детальное изучение прошлой
деятельности
кандидатуры, его семьи, знакомых, и связей. В
течение
определенного времени, при помощи агентуры внешнего
наблюдения,
фиксируются все его движения /посещение
родственников,
знакомых, друзей, театра, кино, ресторана,
контролируется
переписка, подслушиваются телефонные раз-
говоры
и т.п./. Кроме того, проверяются и уточняются данные,
полученные
на него агентурным путем.
4.
СБОР КОМПРОМЕНТИРУЮЩИХ [так!] МАТЕР-
ИАЛОВ.
Для того, чтобы быть уверенными, что предлагаемое
сотрудничество
с органами НКВД-НКГБ избранная кандидатура
не
отклонит, и чтобы заставить ее вести активную
информаторскую
работу, собираются все материалы и данные,
какие
хотя бы в некоторой степени компроментируют [так!] эту
кандидатуру.
Позже,
в разговоре с этой кандидатурой, следователь
осторожно
намекает ей на то, что все эти материалы можно
сохранить
в тайне, если объект согласится на предложенное ему
сотрудничество.
В противном случае, он /следователь/ даст этим
материалам
определенный ход. Безусловно, что чем больше
компроментирующих
[так!] материалов, тем крепче НКГБ-НКГБ
прибирает
жертву к своим рукам. Но об этом будем говорить
специально
ниже.
5.
ЛИЧНОЕ ЗНАКОМСТВО. Последней фразой [так!] в
подготовке
для вербовки агента есть личное знакомство
следователя
с ним. В этот период, во время разговора,
следователь
проверяет и уточняет все данные, собранные
агентурным
путем, а также добывает новые данные, какие имеют
значение
при вербовке. Это, в основном, относится к отдельным
чертам
характера объекта, наличие которых можно
констатировать
только после длительной и внимательной беседы.
При
этом следует учесть, что такой разговор не носит характер
вопроса
[так!] объекта, и тема его не есть биографические
данные
или связи его, а большинство - это разговор частного
212
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
характера
на различные, совершенно посторонние темы. В таком
разговоре
можно познать много важных черт характера человека,
не
давая ему возможности ориентироваться про причины такой
аудиенции.
На этом подготовка к вербовке агента заканчивается.
Комплекс
указанных собранных материалов и личное знакомство
с
объектом дают возможность следователю правильно
ориентироваться
и принять решение относительно вербовки.
Если
объект оказался подходящей кандидатурой, то тут же
начинается
план и методы вербовки. Если кандидатура не
подходит,
а собранных компроматериалов достаточно, то объект
арестовывается
и привлекается к ответственности.
Собственные
методы вербовки в большинстве
складываются
из трех частей:
1.
Самораскрытие объекта - показания о себе.
2.
Подача материалов компроментирующих [так!] другое
лицо
(или другие лица).
3.
Подача своих связей.
Неожиданно
обескураженный полным
знакомством
следователя с компроментирующими
[так!]
его материалами, объект вынужден дать о себе
правдивые
показания. Это в процесе вербовки является
главным
- основой, на которой базируется все
остальное.
Подача материалов о деятельности других
лиц
происходит дальше без особых трудностей. Тоже
самое
можно сказать и про подачу своих связей. Так__________, в
основном,
выглядит наиболее распространенный метод
вербовки
в агентурную сетку НКВД-НКГБ - метод,
какой
НКВД-НКГБ наиболее применяет в своей работе.
Тут
мы рассмотрели лишь один из видов
большевистской
агентуры и методов ее вербовки, т.е.
шантажирование.
Кроме этого, еще существует
несколько
видов агентуры, среди которых основные -
платные
и идейные. При вербовке этой агентуры
применяются
совсем другие методы и приемы, хотя
характер
работы одинаков: например, если необходимо
в
каком либо учреждении, организации или
предприятии
иметь своего агента, а соответствующей
кандидатуры,
какую можно было бы заставить работать
шантажом
нет, тогда подыскивают из сотрудников
Документы
213
___________________________________________________________________
этого
же учреждения, организации или предприятия
человека,
склонного к разным порокам или страстям.
Специальный
агент заводит с этим человеком близкое
знакомство
и, на определенное время, как “друг” берет
на
себя все издержки, связанные с удовлетворением его
порочных
потребностей (пьянство, игра в карты и т.п.),
и
так, с одной стороны, на протяжении определенного
отрезка
времени, объект в сопровождении своего
нового
“друга” развивает свои пороки, и с другой
стороны,
попадает в материальную зависимость от
него,
имея слабый характер, он опускается с каждым
днем
все ниже и ниже, пока в соответствующий час
агент
не предложит ему материальную помощь за
определенную
работу. Дальше идет знакомство с
ответственными
оперативными работниками НКВД-
НКГБ,
которые уже окончательно вербуют его за
вознаграждение
на информационную работу. Этот вид
агентуры
в большинстве состоит из людей
дегенеративных,
способных на всякие преступления, и
по
своему количеству, занимает не последнее место
среди
других видов агентуры.
Про
агентуру идейную скажем коротко, что она состоит
из
коммунистов и комсомольцев, которые, в силу своих
политических
убеждений, добровольно занимаются агентурной
работой.
Однако, польза от такой агентуры незначительна, ибо
таких
типов обыкновенные граждане боятся и никогда перед
ними
искренне не высказывают своих мыслей. Все же в Галиции
такая
агентура сыграла значительную роль, ибо значительное
количество
коммунизированного элемента во время немецкой
оккупации,
замаскируясь, жило по селам и присматривалось к
нашему
движению, а с приходом большевиков, удрали в города,
где
явились в органы НКВД и рассказавши все что знали,
предложили
и дальше свои услуги.
Несколько
случаев из практики и захваченные секретные
распоряжения
органов НКВД-НКГБ говорят о том, что, кроме
указанных
выше видов агентуры, на территории Галиции
организованы
и действует особый вид агентуры, созданный из
неполнолетних
(дети 12-14 лет). Этих детей ловят во время облав
и
под разными предлогами отвозят в Райотделы НКВД-НКГБ, во
214
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
время
допросов грозя им смертью, если они не расскажут, в чьих
хатах
расквартировываются бандеровцы, кто в селе варит им
кушать,
где есть ихние магазины, кто станичный, где связь и
другое.
При исключительной массовости нашего движения,
много
детей по селам, действительно, на некоторые из этих
вопросов
(а то и на все) могут ответить, ибо они в таком возрасте
в
большинстве бывают наблюдательными и имеют хорошую
память.
Это учитывают и используют работники НКВД. Получив
от
такого ребенка необходимые данные, работники НКВД гладят
его
по голове и начинают задабривать, хвалят его, рассказывают
разные
небылицы, обещают, что пошлют его в военную школу,
дадут
оружие, что он будет летчиком, командиром и т.д. Обычно
ребенок
в таком возросте не может воспринять все критично, ему
кажется,
что “вуйко”- дядя в желтых погонах действительно
добрый,
говорит правду. В заключение этот “вуйко” дает ему
несколько
сотен рублей деньгами и отпускает домой, перед
прощанием
уговаривает ребенка, чтоб он об этом не говорил
родителям,
ибо они заберут у него деньги и будут бить. Такого
ребенка
продерживают не более одних суток и выпускают из-за
отсутствия
компроментирующих [так!] материалов. Нами уже
зарегистрированы
случаи, когда такие ребята получали, кроме
денег,
еще и часы (правда, малоценные) и своими действиями
нанесли
большой вред нашему движению. Изобличенные и
задержанные
органами СБ, такие агенты быстро сознаются, часто
не
понимая полноты совершенного преступления. Тем не менее,
органы
НКВД-НКГБ продолжают вербовать таких агентов и их
использовать.
Теперь уже известно, что такая сетка существует в
каждом
населенном пункте, это необходимо учесть органам СБ и
произвести
соответствующие контрмеры (выявить всех
задержаных
неполнолетних и основательно их проверить).
2.
ВЕРТИКАЛЬНОЕ ПОСТРОЕНИЕ
АГЕНТУРНОЙ
СЕТКИ.
До
этого времени, говоря про агентуру НКВД-НКГБ, мы везде,
при
определении завербованых к информаторской работе лиц,
называли
их агентами. Фактически слово “агент” имеет свое
конкретное
определение и означает лишь один специальный тип
доносчика
с соответствующим уровнем практической
подготовки.
Это нам станет ясно, когда мы рассмотрим
вертикальное
построение агентурной сетки НКВД-НКГБ. В
Документы
215
___________________________________________________________________
действительности,
такая сетка состоит из: резидентов, агентов и
секретных
осведомителей. Начнем с первых.
1. РЕЗИДЕНТЫ.
Это наиболее квалифицированный и
подготовленный
тип доносчика, который руководит работой
группы
агентов и осведомителей. Элемент, который пошел на
информаторскую
работу из идеи или из любви к “искусству”,
пользуется
в органах НКВД большим доверием. Он, как и
каждый
оперативный работник, имеет консперативные [так!]
квартиры,
на каких, по строгому графику, встречается со своей
агентурой
и отбирает от нее собранные материалы. Свое
постоянное
местожительство имеет обычно в городе и
непосредственного
участия в информационной работе не
принимает,
за исключением отдельных случаев.
Во
время консперативных [так!] явок, он учит агентов или
осведомителей
(разумеется, по одному), как _________\u1087 писать донесения,
как
собирать и констатировать материалы, сохранять тайну, и
дает
конкретные задания на время, до следующей встречи.
Каждый
из подчиненных ему агентов знает только его
псевдоним.
С другой стороны, специально выработанный график
явок
обеспечивает конспирацию каждого агента или
осведомителя,
одного перед другим. Сам резидент контакт-
ируется
[так!] в своей работе и подчиняется оперативному
работнику
НКВД-НКГБ и от него получает все указания.
Резиденты
иногда на свое место подыскивают способных
агентов,
а сами переходят на легальное положение в оперативные
аппараты
НКВД-НКГБ. В одном из наших районов такой
резидент
был выявлен случайно и задержан, но благодаря
неполноценному
допросу был ликвидирован после дачи
незначительных
и маловажных материалов. Слабая ориентация в
этих
вопросах следователя привела к тому, что задержанный во
время
следствия не был выявлен как резидент, а только как
осведомитель,
и ликвидирован. Через несколько дней мы
установили,
что это был резидент, но было уже поздно. Надо
помнить,
что резидент сам не работает, а бывает связан с частью
сетки
НКВД-НКГБ, а сеть, в зависимости от района, может
охватывать
до 10 населенных пунктов. При допросе резидента
необходимо
обращать внимание на разоблачение подчиненной
ему
агентурной сети. С другой стороны, при допросе агента или
осведомителя,
подробно устанавливать их связи. Очень часто, в
216
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
результате
признания агентов, можно напасть на след резидента,
выявить
его консперативную [так!] квартиру или место явок. При
нормальном
и полном допросе, ликвидация каждого резидента
должна
повлечь за собой ликвидацию подчиненной ему части
агентурной
сети.
На
территории Западных областей Украины большевики
свою
резидентуру организовали почти исключительно из
служащих
Наднепровья, которые занимают официальное
положение
в различных отделах и учреждениях (работники
райсоветов,
инспектора школ, директора __________школ, учителя,
заведующие
мельниц, молочарен и т.д.). В секретных
распоряжениях
Станиславскому областному Управлению НКВД-
НКГБ
категорически запрещается проводить вербовку
резидентуры
из местного населения. Однако отдельные случаи
не
исключены.
2. АГЕНТЫ. Наиболее колоритный тип доносчика из
всей
агентурной
сети - это, собственно, агенты. Дело в том, что
необходимо
строго отличать собственно агентов-доносчиков от
резидентов
и осведомителей-доносчиков. Между этими видами,
как
увидим ниже, есть существенная разница. Агент, как и
резидент,
это достаточно подготовленный тип доносчика,
который
может самостоятельно исполнять важные задания и
отрываться
от своего руководителя (оперативного работника) на
значительный
период времени. Существует много видов и типов
агентов,
но мы тут рассмотрим лишь тех, каких органы НКВД-
НКГБ
наибольше использовывают [так!] в борьбе с украинским
движением.
Главное, чем всякий агент отличается от секретного
осведомителя,
это то, что агенту всегда ставится задача
пролезать
вовнутрь [так!] нашей организации или в какое-либо
соединение
УПА и быть среди нас равноправным членом, вести
себя
так, чтобы завоевать доверие своего руководителя,
проводника
или отдельного командира УПА. Такое доверие
завоевывается
“чрезвычайной активностью” агента,
направленной
против наших врагов - эта “активность и
преданность”
общему делу часто ослепляет и сбивает с толку
даже
высокосознательных и ответственных работников. Такие
агенты,
проникнув в нашу среду, находятся в ней до тех пор,
пока
они не выполнят своих задач. По роду этих задач и
характеру
деятельности агентов их можно поделить на четыре
основные
группы:
Документы
217
___________________________________________________________________
1.
АГЕНТЫ ВНУТРЕННИКИ, которые имеют
конкретное
задание проникнуть в нашу среду с целью:
а)
в ОУН: выявлять места пребывания руко-
водящих
ячеек ОУН и отдельных проводников, узнать у
них
действительные фамилии и место рождения, о местах
нахождения
бункеров с имуществом, о станичных, связях,
и
много других вещей, на которых мы опираемся в своей
работе.
б)
в подразделениях УПА: изучения под-
разделения,
командного и количественного состава,
вооружение,
запасов амуниции, планы действия на
будущее,
места постоянных расквартирований застав и
стоянок
во время остановок, вопрос питания и одежды и
т.д.
Эти
агенты, в свою очередь, делятся на кратковременных и
постоянных.
Первый после выполнения конкретных заданий,
является
к своим руководителям, которые переводят их для
выполнения
подобной работы в другие районы, а иные,
охватившие
своими действиями определенный район,
организуют
себе переход “на работу” в другие районы или
другие
подразделения. Такие переходы обыкновенно мотив-
ируются
причинами, которые не вызывают никакого подозрения.
О
способах контактирования агентов со своими руководителями
будем
рассматривать отдельно.
2.
АГЕНТЫ-ПРОПАГАНДИСТЫ
засылаются органами
НКВД-НКГБ
в наши ряды специально для распространения
большевистской
пропаганды, для подрыва моральной стойкости,
особенно
в подразделениях УПА. Они, одновременно с
выкрикиванием
патриотических фраз, вздыхают, говоря о
“бесперспективности”
нашей работы, о моральном упадке, о
силах
большевистской державы, успехах на фронтах и т.п.
Особенно
использовывают [так!] они поражение наших
подразделений,
критикуя действия их руководителей и восхваляя
тактику
и вездесущность врага. Своими действиями стремятся
создать
угнетенное, паническое настроение. Также
распространяют
версии о гуманном обращении большевиков с
теми,
кто является к ним добровольно, и про опеку над нашими
218
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
ранеными,
которые попадают к ним в плен. Это
распространяется
не только среди стрелков УПА, но и среди
гражданского
населения во время постоя на квартирах.
Обыкновенно
такие версии не находят соответственной почвы
среди
наших стрелков, но все же некоторая часть стрелков со
временем
деморализует, и попав в тяжелое положение, быстрее
падают
духом. Итак, на распространение этих версий нашим
органам
также необходимо обратить внимание, тем более что
начало
их часто легко найти, если этим вопросом внимательно
заинтересоваться.
3.
АГЕНТЫ-ТЕРРОРИСТЫ:
начиная с конца 1944 года
нами
зарегистрировано несколько случаев, связанных с
действиями
агентов-террористов. Эта агентура по сугубо
конкретным
заданиям по ликвидации высокоавторитетных
проводников
ОУН или талантливых командиров УПА. Перед тем
чтобы
получить задание, агент-террорист проходит подготовку в
форме
специального инструктажа, характер которого зависит от
условий,
при каких будет произведено покушение (на кого,
когда,
где, каким способом и т.п.). Один из таких агентов,
выявленный
нашими органами, сознался, что прежде чем стать
террористом,
он несколько месяцев был обыкновенным
осведомителем,
но за активную работу и личные способности, он
быстро
получил “аванс” и был переведен в агенты. Через
некоторое
время один из оперативных работников НКВД-НКГБ
начал
с ним чаще встречаться и вести разговоры на различные
темы,
в том числе и на частные. Несколько раз они вместе пили
водку,
ходили до “дивчат”.
Оперуполномоченный
видел в нем подходящую
кандидатуру
на агента-террориста. В связи с этим постепенно и
осторожно
начал подготавливать почву. В разговорах часто
обращал
внимание на то, какое большое значение у бандеровцев
играют
отдельные лица, которые занимают руководящие посты.
Он
говорил, что с гибелью таких лиц ОУН или УПА потеряли бы
больше,
чем при ликвидации целого военного “виддила”. Один
раз
оперуполномоченный предложил в дружеском разговоре
агенту
“А” (так условно называли его) произвести покушение на
жизнь
одного из авторитетнейших командиров УПА. “А”
согласился.
Было решено, что он уговорит уйти в подполье еще
четырех
человек с этого же населенного пункта, (они
Документы
219
___________________________________________________________________
преследовались
органами НКВД за сотрудничество с немцами) и
вместе
с ними пробраться в “виддил”, каким руководил
вышеуказанный
командир. Четыре хлопца – односельчаны [так!],
которых
он уговорил уйти в подполье, были подобраны для
маскировки.
При уходе он получил от оперуполномоченного 2-е
гранаты
и винтовку, с которыми явился в ячейку, которая
направляла
вновь прибывших в подразделение УПА. Во время
разговоров
с ним наш работник обратил внимание, что “А”
смущен
и неестественно волнуется. Его смущение и волнение,
при
повторном и более внимательном разговоре, предали его. На
вопрос
об оружии, которое он принес с собой, он начал давать
нетвердые
и путаные ответы. Его немедленно взяли на допрос,
где
он полностью запутался и должен был сознаться. Террорист
“А”
имел задание пробраться в сотню командира “Р” и, подобрав
соответствующий
момент, застрелить его из винтовки, а если бы
он
был окружен другими командирами, то кинуть в него две
гранаты.
Время на выполнение этого задания было дано 1 месяц.
После
совершения убийства, террорист должен был удрать и
явиться
к своему руководителю. Легенда о причинах перехода в
подполье
была хорошо продумана и разработана, и рассчитана на
массовость
явления (на допросе повторял, что пошел в подполье,
чтобы
не идти в Красную Армию).
4.
Среди других видов агентов, с какими можно
встретиться
в своей практике, следует отметить агентов-
квартирников
и агентов внешнего надзора. Как первые, так и
вторые,
используются органами НКВД-НКГБ исключительно для
разработки
отдельных лиц-фигурантов. В этом случае, агент-
квартирник
прикрепляется к “фигуранту”, заводит с ним
“дружбу”,
часто заходит на квартиру, присматривается к
семейным
связям, слушает что говорят. Позднее он получает от
своего
руководителя (следователя) конкретную тему, часто
провокационного
характера, о которой должен разговаривать с
“фигурантом”.
Реакция “фигуранта” во время бесед с ним
является
главным обьектом наблюдения агента. Свои разговоры
агент
фиксирует как можно детальней и в письменной форме
регулярно
передает следователю. Такая “разработка” в мирное
время,
в зависимости от лица “фигуранта”, будет продолжаться
от
1,5-2 месяцев до года и больше. При этом агента-квартирника
со
временем могут сменять, прикрепляя к тому же обьекту
другого;
старого агента переводят на другую “работу” (иногда
220
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
переводят
на другое предприятие). В наше время на территории
Галиции
такие агенты использовываются [так!] для “разработки”
священников,
учителей, директоров различных учреждений и
других
лиц, которые занимают официальное положение.
В
свою очередь, агенты внешнего наблюдения, в
большинстве,
не вступают в контакт со своими обьектами, их
внутренне
не разрабатывают, а лишь на протяжении
определенного
отрезка времени следят и фиксируют все их
движения.
Понятно,что обьект, за которым следят, не должен об
этом
ничего знать. Позднее, на допросе, используя эти
материалы,
следователь быстро обезоруживает обьект, давая ему
понять,
что следственным органам известно все. Агенты
внешнего
надзора в основном использовываются [так!] в
больших
городах. Там они имеют в своем распоряжении все
виды
транспорта, ( ж.д., авто, мотоциклы, велосипеды и др.) и
временами,
в погоне за обьектом проезжают сотни километров.
В
большинстве агенты внешнего надзора
использовываются
[так!] в столичных городах и на
железнодорожном
транспорте, где очень часто одевают форму
железнодорожников,
исполняют обязанности железнодорожных
служащих.
В данный период, в нашей области, такая агентура
может
использовываются [так!] как исключение.
3.
ОСВЕДОМИТЕЛИ.
Секретные
осведомители - это наиболее многочисленный
и
наиболее опасный для нас вид доносчиков. Это своеобразные
“москиты”,
какие со всех сторон охватывают здоровое тело
нашей
организации. От этой агентуры мы несли и теперь несем
наибольшие
потери. Она нам страшна не какими особенными
методами
или тонкостью работы, а лишь своей массовостью. За
сравнительно
короткий период времени органы НКВД-НКГБ
сплели
и набросили на каждый населенный пункт такую густую
сетку
осведомителей, что ею охвачены все проявления нашего
движения.
В меру того как мы ее уничтожаем - они ее с каждым
днем
расширяют. В противовес агентам, осведомители не имеют
задания
внедриться в ОУН какое-либо войсковое подразделение
УПА.
Они к ОУН не имеют никакаго отношения. Живут в своих
домах,
при своей семье, и одновременно следят за нашими
движениями:
когда, сколько и куда проходят через село наших
войск,
какое вооружение, где квартируют, откуда берут харчи,
Документы
221
___________________________________________________________________
кто
варит им кушать, где останавливаются, есть ли в селе
руководящие
ячейки (если есть, то какие и где квартируют), где
есть
бункера с имуществом ОУН, кто в селе станичный, связные,
связная
хата, разведчики, курьеры, гражданская охрана,
тропинки,
какими можно обойти заставы, - вот приблизительно
обьем
“работы” обыкновенного секретного осведомителя. Очень
часто,
такой осведомитель, не только доносит обо всем
подробно,
а даже сам, переодетый в советскую одежду, с
забинтованным
лицом (чтобы не узнали), проводит укрытыми
тропинками
вражеские войска к селу. Если принять во внимание,
что
в таком селе есть не меньше 5 таких осведомителей, то
станет
ясно их значение.
Главным
источником, откуда НКВД-НКГБ постоянно
питает
материалы для пополнения своих “кадров” - это наши
села.
Метод один - людоловы. Все задержанные во время облав
доставляются
в РО НКВД-НКГБ на “фильтрацию”. После этой
“фильтрации”
человека ждет одно из трех решений: первое -
быть
растрелянным, второе - выпущенным, как агент
(осведомитель),
третье - освобожденным.
Скажем
коротко: ликвидируются только лишь те члены
ОУН,
стрелки и командиры УПА, которые при допросе ничего о
себе
и о других лицах не рассказали. Вербуют для
сотрудничества
рядовых членов ОУН, стрелков УПА, некоторых
технических
работников ОУН, которые во время следствия
полностью
сознались и дали компроментирующие [так!]
материалы
о других лицах и своих связях.
Освобождают,
и то лишь в отдельных случаях, лиц,
которых
не в чем обвинить и на которых нет никаких
компроматериалов.
Кроме того, следует учесть, что
завербованые
органами НКВД-НКГБ члены ОУН или стрелки
(редко
младшие командиры) УПА получают задания вернуться
вновь
в наши ряды и рассказать специально подготовленную
легенду
о своем бегстве, или другое сказочное освобождение,
работать
как агенты-внутренники. В то же время, обычный
житель
села, рассказав о нашем движении все, что знает,
оформляется
как осведомитель, без задания пробраться в наши
ряды.
Эти обстоятельства каждое лицо, которому приходится
вести
следствие, должен твердо помнить, и ими руководиться в
своей работе.__
___________________________________________________________________
Большие
массы людей, какие органы НКВД-НКВД
ежедневно
пропускают через свои фильтры, принуждают их к
крайней
стандартизации труда при вербовке. Эта стандартизация
облегчает
нам работу, упрощает ее, хотя делает в некоторой
степени
односторонней. Но об этом будем говорить дальше.
Заставить
задержанного человека сознаться о себе, при
наявности
[так!] солидных компроментирующих [так!] фактов
(военная
форма, найденное оружие, амуниция, эстафеты, трезуб,
дизертирство
[так!] из Красной Армии), есть самое легкое дело.
А
когда есть признание о себе, тогда методом “контрастных
аргументов”
ведется дальнейшая обработка обьекта, человеку
рисуют
паралельно наказание смертью и радость жизни, степень
виновности
человека перед родиной и возможность быть
свободным,
нашу слабость и свою мощь, и другое, чтобы
склонить
его к сотрудничеству. Кроме того, чтобы быть
уверенным,
что данный обьект не отклонит предложение о
сотрудничестве,
и выйдя на волю не удерет, а будет для них
работать
- угрожают его семье, которая должна отвечать за него.
Итак,
главным методом вербовки агентуры НКВД-НКГБ,
является
шантаж.
Ясно,
что только кристаллически чистый, мужественный
и
высокоидейный человек, может вынести муки и пожертвовать
своей
жизнью и жизнью семьи для пользы дела. Остальные
люди,
как показала практика, падают духом.
Мы
уже сказали выше, что главной массой, из числа
которой
НКВД вербует наибольшее количество агентов, есть
люди
организованные - т.е. подпольщики и те, которые
скрываются
от большевиков по собственному почину. Однако
известно,
что в НКВД-НКВД этим не ограничиваются, а
засылают
в наши ряды агентов из людей, которые легально
работают
в различных советских учреждениях (райисполкомах,
райфинотделах,
сельсоветах, школах и т.п.). Большую часть этих
людей
вербуют как осведомителей (особенно учительский
персонал
в селах и работников сельсоветов), а других
разрабатывают
и оформляют описанными выше методами
вербовки
как собственно агентов-внутренников. Последние
подбираются
из лиц, которые в результате своей прошлой
деятельности
или связи с точки зрения НКВД-НКГБ являются
“политически
подозрительными”. Такого человека тайно
вызывают
в НКВД-НКГБ (без ареста) и открывают ему свои
Документы
223
___________________________________________________________________
“карты”,
оформляют агентом, заставляют идти в “подполье”.
Через
несколько дней после такого “бегства” арестовывают
семью
этого агента и “вывозят в Сибирь”, в действительности в
другой
район, а дом палят.
Агент
неожиданно появляется в наших рядах, как
“потерпевший”
не вызывает никаких подозрений и быстро
находит
себе соответствующее место для “работы”. Известно,
что
значительное количество таких людей пошло в подполье в
ноябре
и декабре месяце прошлого года - т.е. в тот период, когда
падало
духом наибольшее количество организованных людей,
которые
не верили, что можно выдержать зиму в условиях
большевистской
действительности. Мы этим не утверждаем, что
все
люди пошли в подполье с вражеским намерением, а только
обращаем
внимание органов СБ на эти факторы с тем, чтобы
повысить
нашу политическую бдительность.
Вербовка
каждого агента или осведомителя всегда
заканчивается
его официальным оформлением - т.е. подача
собственноручно
написанной автобиографии и заполнение - и
подписью
специальной анкеты, которая обязывает к
сотрудничеству.
В этой анкете кроме биографических данных
агента-осведомителя,
записывается его псевдоним, под которым
он
будет работать. Агентура, которая вербуется Райотделами
НКВД-НКГБ
на основе компрматериалов (шантажом),
утверждается
в областном Управлении НКВД-НКГБ, туда
отсылаются
все материалы, которые обьясняют причину и
характер
вербовки (специальный рапорт оперативного работника
о
цели вербовки, протокол сознания завербованного, его
автобиография
и вербовочная анкета). В зависимости от этих
материалов
в Областном Управлении утверждают заверб-
ованного
или, в случае недостаточных компроматериалов или
неполного
сознания о себе и о своих связях, возвращают все
материалы
в район, с тем чтобы отставить вербовку и завести на
обьект
учетное дело.
В
некоторых случаях оформление агентуры происходит
не
сразу, а после того, как обьект оправдает себя на практике, т.е.
исполнит
несколько заданий. В связи с этим, мы можем
встретиться
со случаями, когда освобожденный из-под ареста
обьект
будет заниматься информаторской работой, но не будет
иметь
псевдонима и не подписывает обязательства о
сотрудничестве.
НКВД-НКГБ это практикует оттого, что во
224
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
многих
случаях завербованные и официальные агенты или
осведомители,
после своего освобождения и получения задания,
добровольно
являются в наши органы и в НКВД-НКГБ больше
не
возвращаются.
Свою
действующую агентуру НКВД-НКГБ “бронирует”
от
мобилизации в Красную Армию. Относительно этого
существуют
специальные совершенно секретные приказы
областных
Управлений НКВД-НКГБ, в которых предлагается
“бронировать”
от армии лишь тех агентов или осведомителей,
которые
проявили себя исключительно активными в работе
(разумеется
- в доносах), и которых в будущем можно будет еще
использовать
на долгое время. Остальная агентура, особенно та,
которая
не оправдала себя в “работе”, или же которая
подозревается
в двуличности (работа на обе стороны) или в
“измене”,
- броней не обеспечиваются.
Выше
указывалось о секретных осведомителях, которые
выслеживают
и доносят о наших движениях в населенных
пунктах.
Кроме таких существуют так называемые
“рейдирующие-осведомители”,
т.е. такие, которые обьектом
своей
работы имеют соседние или даже далекие населенные
пункты.
Есть много таких сел ( особенно в горах ), где НКВД-
НКГБ
в результате большой активности нашего движения и
наших
контрмероприятий не в силах организовать
соответствующую
агентурную сетку. Оформленная агентура
обезвреживается
нашими органами еще до того, как начинает
работать.
Итак, в этом случае, в такие села под различными
предлогами
засылаются осведомители с других населенных
пунктов.
Обвешанные мешками они “меняют” соль на хлеб,
“покупают”
корову или коня, “продают” разные мелкие
дефицитные
товары (камушки, спички, пасту), “посещают”
родственников
(если такие есть), знакомых и многое другое.
Одновременно
наблюдают, в каких квартирах и сколько
расквартированно
наших войск, где стоят заставы и т.п. На таких
людей
нам также необходимо обратить внимание и тщательно их
проверять.
3.
СПОСОБЫ КОНТАКТА С ОРГАНАМИ НКВД-
НКГБ.
Одним из интересных и важных моментов в работе
агентуры
является способ контакта агентов-осведомителей со
своими
руководителями. В мирное время для этой цели в каждом
Документы
225
___________________________________________________________________
городе
существует целый ряд конспиративных квартир, на
которых
агенты регулярно встречаются со своими
руководителями,
передают им собраные материалы (всегда в
письменной
форме) и получают новые задания. Эти квартиры
подбираются
всегда в наиболее населенной части города и
посещаются
оперативными работниками, одетыми в
гражданское,
а после 2-3 месяцев меняются по конспиративным
мотивам.
Каждый
оперативный работник составляет на следующий
месяц
график посещения этих квартир своими агентами-
осведомителями
и передает его начальникам отдела.
Последний,
имея в руках такой график от каждого
оперативного
работника, вносит соответствующие коррективы,
чтобы
не допустить до встречи на конспиративной квартире двух
агентов,
чтобы не расконспирировать их друг перед другом.
Кроме
деловых встреч, на этих квартирах происходит
своеобразное
обучение агентуры, которую проводит
оперативный
работник во время приема агента. Детально
рассматривать
это обучение мы не будем, только установим, что
оно
состоит из освещения таких вопросов:
1.
Конспирация в работе и явках- “встречах”.
2.
Дисциплина в явках (точность встреч согласно
графика).
3.
Воспитание агентуры (политбеседы для повышения
политуровня
агента).
4.
Строгость в работе.
5.
Оформление донесений (конкретность, точность,
своевременность
и т.п.).
В
современных условиях конспиративные квартиры существуют,
но
в меньшем количестве. Кроме конспиративных квартир
существуют
такие способы контакта:
1.
Всреча в условленном месте (это может быть пустой
дом,
в каплицах, военкомат, сельсовет, столовая, театр и др.). На
первый
взгляд это выглядит как конспиративная квартира, но в
действительности
это не так, потому что конспиративная
квартира
на определенный отрезок времени является постоянным
местом
встреч с соответствующей экипировкой (разная одежда,
средство
для изменения лица и др.), а встреча в школе или в
226
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
сельсовете
является единовременной, где намечается место и
время
следующей встречи, которая произойдет уже в другом
месте
(в военкомате или райфинотделе).
2.
Оставление агентами-осведомителями агентурного
материала
в заранее условленном месте (в дупле дерева, под
камнем,
под крестом и т.п.).
3.
Передача даных при помощи третьего лица (отца,
матери,
брата, сестры, жены и других); в том случае, когда агент
или
осведомитель не имеет возможности отлучаться из
подразделения
или квартиры и непосредственно
контактироваться
[так!] со своим руководителем, он признается
кому-нибудь
из своей семьи и предупреждает его, что в случае,
если
он эту тайну выдаст, то будет уничтожен он и вся его семья.
Таким
третьим лицом наиболее часто выбирается человек,
который
может посещать разные места, не вызывая подозрения
(ярмарка,
больница, школа и т.п.).
Этот
же человек часто посещает агента в подразделении
(боевке),
приносит ему белье, харчи и т.п. и забирает
заготовленные
для передачи материаллы. Это очень тонкий и
распространенный
способ контакта, с которым необходимо
решительно
бороться, запретив всякие “встречи и посещения” в
подразделениях
стрелков с их родственниками и знакомыми.
4.
Передача ведомостей через почту—это наипростейший
способ:
материал запечатывается в конверт с адресом НКВД-
НКГБ
и относится к почтовому ящику. Если такого ящика нет, то
тогда
также используют третье лицо, которое относит конверт в
городской
ящик. Между прочим, наши органы уже несколько раз
перехватили
такие донисения [так!] и по письму розыскали [так!]
незадачливых
“авторов”.
5.
Встречи во время облав и прочесок района.
Оперативные
аппараты НКВД-НКГБ широко используют для
контакта
со своей агентурой облавы и прочески районов
(населенных
пунктов), какие регулярно проводятся ими по
несколько
раз в месяц. Вместе с войсками (которые проводят эти
прочески)
выезжают оперативные работники НКВД-НКГБ,
которые
заходят на квартиры к своим агентам (осведомителям) и
получают
собранные материалы. Это может иметь место даже
тогда,
когда агент или осведомитель маскирует себя бегством от
Документы
227
___________________________________________________________________
большевиков
вместе с нашими людьми, но в этом случае он
оставляет
материал в заранее договоренном месте, в своей хате.
Тогда
опер-работник находит его сам.
6.
Контакт через резидента. Количество осведомителей,
раскиданных
по селам района настолько большое, что районные
оперативные
аппараты не успевают поддерживать с ними
непосредственный
контакт.
В
секретных распоряжениях для Райотделов НКВД-НКГБ
предлагается
определенную часть осведомительной сети
передать
под “опеку” резидентуры. И действительно, мы имеем
достаточно
случаев, когда осведомители, а также агенты, после
освобождения
из-под ареста больше не встречаются с теми, кто
их
вербовал, а передают известия с разными заведующими
мельниц,
молочарен, директорами и инспекторами школ,
учителями,
работниками сельсовета и другими, т.е.
“резидентами”.
Этот способ контакта используется как для
разгрузки
районных оперативных аппаратов, так и для
конспирации
работы секретных осведомителей, ибо
взаимоотношения
с вышеуказанными лицами не являются
подозрительными.
Для большей конспирации эти отношения
поддерживаютя
вышеуказанными третьими лицами.
4.
СОВЕТЫ СЛЕДОВАТЕЛЮ. Нашим следственным
органам
на практике приходится иметь дело с наиболее важными
по
своему характеру следственными процессами. Эти процессы,
при
проведении которых необходимо установить факты без
помощи
свидетелей, без наявности [так!] компроматериалов и
компроментирующих
[так!] обстоятельств (освобождение
обьекта
из-под ареста не всегда можно принимать за
компроментирующий
[так!] фактор).
Провести
следствие, когда обьект предварительно
агентурным
путем разработан, когда на него есть “гора”
компроматериалов
и свидетелей - это нетрудное дело. Сидеть за
столом
в тихом кабинете, иметь к услугам многочисленную
агентуру,
телефоны и 3-4 месяца на проведение одного дела - это
нетрудно.
Но допросить человека, освобожденного после
двухнедельного
пребывания в НКВД-НКГБ, за два три часа - это
очень
сложное дело. Часто среди наших сотрудников можно
слышать
такие голоса, что в аппаратах НКВД-НКГБ сидят
чрезвычайные
специалисты-следователи, у которых нам нужно
228
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
многому
учиться, что владеют они особыми неизвестными нам
методами
допроса и т.п. В действительности это не так.
Установлено,
что в райотделах НКВД-НКГБ сидят
полуграмотные
люди, которые уже в силу своего малого
развития
и низкого образования не могут хорошо ориент-
ироваться
вообще в следственных процессах. Это, в
большинстве,
оперативные, а не следственные работники, и
райотделы
НКВД-НКГБ тоже являются больше оперативными,
чем
следственными аппаратами.
Другое
дело, что в областных Управлениях НКВД-НКГБ
есть
следователи с соответствующим образованием и развитием,
но
и они в условиях нашей работы не смогли б нам “открыть
Америки”.
Органы
НКВД-НКГБ не арестовывают обьекта до того
времени,
пока не разработают его агентурным путем, т.е. пока не
соберут
компроматериалы; арестовав, могут эти данные
дополнять,
задерживая обьекта столько, сколько это необходимо.
Нам
же приходится задерживать лиц, часто мотивируясь
неточным
подозрением или фактом освобождения из-под ареста.
И
это все. Но в этом случае, хотя это и парадоксально, на помощь
нам
приходят сами методы работы НКВД-НКГБ, а именно, их
стандартизация
и штампованность вербовки агентуры.
Практикой
установлено 75% всех освобожденных из-под
ареста
завербованых. Для нас это главный критерий при подходе
к
каждому человеку, который чудом вырвался из рук НКВД-
НКГБ.
Но с другой стороны, этот критерий являет собой только
определенное
подозрение и ничего больше. В поцессе следствия
необходимо
преобразовать это подозрение в уверенность, а после
в
факт.
С
чего же необходимо начинать следствие, если мы имеем
лишь
одно подозрение. Если мы в своем распоряжении имеем
достаточно
времени (о других условиях говорить не будем) то
всегда
рекомендуется начинать допрос с ознакомлением
следователя
с характером обьекта. Мы не имеем здесь своей
задачей
классического определения характера человека в целом,
а
лишь некоторые черты его, которые, при проведении
следствия,
всегда играют важную роль. Эти черты - склонность к
преувеличению
(вранью), говорливость, похвальба, амбиция,
безличие,
скромность, скрытность, осторожность, пугливость и
т.п.
Они свойственны каждому человеку независимо от его
Документы
229
___________________________________________________________________
образовательного
уровня или интелектуального [так!] развития.
С
выявления одной или нескольких указанных черт характера
обьекта
следователь делает один шаг вперед.
Это
очень важно, потому что, как указывалось выше, в
нашей
работе мы часто вообще не имеем никаких
компроматериалов
на обьекты. Итак, в этом случае следователь
не
должен рассчитывать на свою “феноминальность” [так!], как
некоторые
делают, или на получение компроматериалов путем
переубеждения
обьекта, или привести его к “сознательности”.
Тут
необходимо завоевывать позицию постепенно, шаг за
шагом,
силой своей осторожности, наблюдательности,
психического
равновесия и четкой ориентации в разных
вопросах.
Необходимо помнить, что в начале такой игры
“следователь”
на своей стороне имеет только одного союзника -
нечистую
совесть обьекта. Но этот фактор неодходимо уметь
соответственно
использовать. Итак, выявление указанных черт
характера
человека производится во время разговора с обьектом
на
темы, какие не имеют ничего общего с причиной задержания.
Лживый
человек выдается пустословием и преувеличением в
разговоре,
особенно на тему о вещах, которым он симпатизирует,
или
к которым относится отрицательно. Сам по себе такой
разговор
не имеет значения, но отдельный элемент, где обьект
допускает
очевидное преувеличение (брехню), следователь
обязательно
должен использовать.
Факт
обмана обьектом следователя, хотя и в мелочи, при
допросе
получает большое значение. А констатирование
нескольких
таких фактов (с умелым их использованием) в
процессе
следствия приводит к психическому замешательству
обьекта.
По
окончанию таких разговоров (их необходимо
производить
в форме допроса и считать лишь подготовкой к
самому
следствию) обьекту предлагается написать авто-
биографию.
Детальный анализ этой биографии также должен
дать
следователю определенные аргументы (редко случается,
чтобы
задержанный, написав свою автобиографию, ничего в ней
не
утаил, уменьшил или приувеличил). Эти аргументы
отличаются
от первых тем, что касаются самой личности
задержанного,
а часто имеют непосредственное отношение к
сути
дела.
230
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
Таким
образом, проверка автобиографии обьекта,
является
первой фазой самого следственного процесса. Во время
такой
проверки необходимо обратить внимание не только на сам
обьект,
но и на его семью, родственников, их официальное
положение
или место работы, связи с обьектом, отношение к
нашему
движению, прошлая деятельность и т.д. Если
следователь,
в результате прошедшего разговора и проверки
автобиографии
обьекта, не может добыть определенных
компроментирующих
[так!] аргументов, т.е. не будет располагать
никакими
компроматериалами, то раскрытие сути дела может не
удаться
вообще, ибо когда речь заходит о сути дела, то обьект
настораживается
и удваивает свое внимание и осторожность, но
с
другой стороны, добыв такие аргументы, необходимо их умело
использывовать
[так!]. Необходимо любой ценой добиться,
чтобы
в первой фазе следствия обвиняемый в 2-3 местах должен
был
признаться, что он действительно сказал неправду (обманул
следователя).
Это очень важно, ибо после этого быстро наступает
психическое
замешательство обьекта. Обычно это удается тогда,
когда
следователь является человеком психически уравно-
вешенным,
последовательным, умеет сдерживать свои порывы -
т.е.
будет во всем этом привосходить [так!] своего противника.
Своей
стойкостью и психической уравновешенностью,
следователь
должен сразу же доминировать над психикой
подследственного,
ибо в противном случае он не добьется
положительного
результата.
Следственный
процесс без начальных компроматериалов -
это
борьба двух характеров, двух психических сил.
Часто
следователь, добившись признания обьекта о том,
что
он обманул его в вопросе своего образования, года рождения,
прошлой
деятельности или семейных связей - с удовольствием
потирает
руки и, как бабочка, перелетает на другую тему. Это
абсолютно
неверный метод, ибо он сглаживает значение этого
признания.
В этом случае необходимо закрепить за собой
добытый
успех, и закрепив его, вести наступление дальше,
стремясь
расширить его. При этом не ослаблять нажим
(разумеется
психический), а все время усиливать его,
использовывать
[так!] другие аргументы и не давать
возможности
опомниться или прийти в себя обьекту.
Документы
231
___________________________________________________________________
Такая
последовательность, а также принципиальность и
деловая
стойкость следователя, как правило, приводят к
подавлению
психики обьекта, его психическому замешательству.
В
следствии нет “маловажных” или “неактуальных”
вопросов,
здесь все важно, все актуально, на чем следователь
может
“поймать” обьект, хотя бы к делу оно не имело никакого
отношения.
После
того, как следователь в первой фазе следствия
добился
психического превосходства, т.е. покорил психику
обвиняемого,
а также детально познакомился с его биографией, -
можно
переходить к освещению вопросов по сути дела.
Обьекту
корректно, но твердо говорится, что он находится
на
допросе, и поэтому на каждый вопрос следователя обязан
отвечать
конкретно, точно и только правду. Такое
придупреждение
создает свое впечатление и в большинстве
вызывает
у обьекта множество совершенно лишних движений
руками,
ногами или всем корпусом тела, нервные конвульсии губ
или
части лица. На эти движения следователь обязательно
должен
обратить внимание, ибо по их интенсивности можно
судить
о растерянности и испуганности обьекта, какие всегда
проявляются
у человека, который чувствует себя в чем либо
виновным.
Эти движения и специфическое покашливание
обьекта
часто выдает его, когда ему неожиданно задать прямой
вопрос
об его участии в какой-нибудь компроментирующем
[так!]
его действии, т.е. сыграть с ним при открытых картах. Но
не
всегда удается выбрать такой момент и не всегда можно
использовать
его замешательство. Итак, такой прием следует
применять
в исключительных случаях, и если он удается, то
бывает
более эффектный, чем прием последовательного
подавления
воли обьекта.
Если
следствие проводится вечером, при свете лампы, то
рекомендуется
заслонять лампу от себя, например, раскрытой
книжкой,
направляя таким образом большую часть света на лицо
допрашиваемого,
лицо следователя в этом случае находится в
тени.
Одновременно следует запретить обьекту делать разные
движения
руками, предложить ему положить ладони на край
стола
и все время держать в этом положении. Обвиняемый
забывает
об этом предупреждении и все время пытается
изменить
положение рук, чтобы сопровождать разговор
пантомимикой.
232
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
Каждый
раз следователь корректно (специально)
напоминает
ему об этом, увеличивая его нервное возбуждение.
Во
время допроса следователь максимально сосредотачивается и
дает
возможность обьекту рассказать всю суть дела от начала до
конца,
нигде его не прирывая. После того как он окончит,
предложить
ему рассказать все сначала, разрабатывая до деталей
каждый
отдельный вопрос. Максимальная детализация
отдельных
событий и скептический взгляд следователя - это
необходимые
условия для успешного проведения следствия.
Следственные
процессы по своему характеру бывают очень
разнообразны,
и поэтому нельзя дать каких-нибудь постоянных
правил
или рецептов для их проведения, тем более что
следственная
работа по своей сути имеет больше общего с
искусством
или наукой, но все же существует целый ряд
постоянных
положений, которые часто имеют место при
проведении
всяких следственных процессов, особенно в
явлениях
психического характера.
Задача
каждого следственного процесса - это
установление
факта и причин, которые его вызвали. Лицо,
которое
попало на допрос (за исключением позитивных
свидетелей)
всегда стремится скрыть факт, придать ему другую
окраску
или изменить причины, которые его вызвали. Нам чаще
всего
приходится иметь дело с людьми, которые были задержаны
(арестованы),
а потом освобождены из-под стражи органами
НКВД-НКГБ.
В своей массе - это наши украинские крестьяне,
иногда
организованные люди - стрелки УПА, из боевок и т.д.
Выше
говорилось о том, как обходятся с такими людьми НКВД-
НКГБ.
Освобождая их с различными заданиями, НКВД-НКГБ
учит
их говорить о своем освобождении семье, соседям и нашим
следственным
органам СБ. Это так называемые “легенды”, каким
НКВД-НКГБ
уделяет большое внимание. Ими затушовывается
[так!]
действительность, затрудняют расконспирацию своей
агентуры.
При
допросе главная задача следователя—
последовательность,
раскрыть суть легенды и заставить
обвиняемого
их опровергнуть. В основном эти легенды можно
разделить
на 4 группы:
1.
Легенды о способе освобождения из-под ареста.
2.
Легенды о показаниях на допросе в НКВД-НКГБ.
Документы
233
___________________________________________________________________
3.
Легенды про способ контакта с органами НКВД-НКГБ.
4.
Автобиографические легенды.
Кратко
рассмотрим каждую из этих групп.
1.
Легенды о способе освобождения из-под ареста
отрабатываются
для всех без исключения агентов и в
большинстве
носит характер:
а)
“побег” из камеры через окно, поломанную стену, во
время
прогулки из тюремного двора, с больницы, во время
конвоирования,
на допросе и т.п.;
б)
освобождение при помощи “подкупа” следователя или
начальников
отдела НКВД-НКГБ;
в)
освобождение в результате “отсутствия компро-
материалов”
(за недоказанностью вины);
г)
освобождение через “болезнь” (глухота, старость,
юродство,
и т.д.). Очень часто для большей правдоподобности
какого-нибудь
“бегства”, последние специально инсцинируются
[так!]
органами НКВД-НКГБ, причем вместе с агентом удирают
2-3
человека, которые про эту инсцинизацию [так!] ничего не
знают,
и на которых позже ссылается агент, рассказывая нашим
органам
о способе своего освобождения. В этом случае
показания
о “бегстве” агента и свидетелей будут целиком
идентичны.
Итак,
раскрыть такую легенду, оторванную от цельности
следственного
процесса, почти невозможно. Но тут необходимо
помнить,
что если мы имеем дело с инсцинизацией [так!] бегства,
то
агентом всегда является инициатор, ибо ему следователь
поручает
подобрать соответствующие кандидатуры и
подговорить
их к бегству.
В
тех случаях, когда агент освобождается из-под ареста
при
помощи “подкупа” следователя, необходимо анализировать
отдельные
детали контакта семьи со следователем, проверять
отдельные
сцены их встреч, разговор на этих встречах,
рассматривая
все это в пространстве и времени. Как правило, при
внимательном
рассмотрении этого дела, всегда удается выявить
ряд
существенных неточностей, на основе которых
опровергается
легенда. Однако бывают случаи, когда работники
НКВД-НКГБ
действительно принимают “подарки” от семьи
234
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
обвиняемого,
но после того, как его завербуют. (Об этом
обыкновенно
семья не знает).
Расшифрование
легенды об освобождении в результате
“отсутствия
компроматериалов”. Необходимо начинать изучение
обьекта,
его прошлой деятельности, связи, отношение к нашему
движению.
Если человек длительное время принимал активное
участие
в нашем движении, а конспирировался недостаточно, то
скрыть
это во время ареста от органов НКВД-НКГБ почти
невозможно.
А если одновременно с обьектом ранее были
арестованы
и освобождены лица, которые его знали, то такая
возможность
вообще исключена. Итак, такой человек, попав в
руки
НКВД-НКГБ, не имеет никакой возможности выйти оттуда
в
результате отсутствия компроматериалов. Для вербовки
достаточно
даже того, чтобы кто-нибудь из семьи обьекта в
прошлом
принимал участие в каком-либо антибольшевистском
движении.
При
освобождении из-под ареста в результате “болезней и
юродства”
необходимо считаться с тем, что органы НКВД-НКГБ
располагают
достаточно квалифицированными силами, чтобы
проверить
факты и установить наличие симуляции.
2.
Легенды о показаниях, данных на допросах в НКВД-НКГБ.
Как
уже указывалось выше, полнота в признании каждого
обьекта,
который был допрошен органами НКВД-НКГБ, всегда
состоит
из 3-х основных подразделов.
а)
Подача ведомостей о себе (т.е. самораскрытие обьекта);
б)
Подача ведомостей о лицах которые представляют для
органов
НКВД-НКГБ определенный оперативный интерес;
в)
Подача ведомостей о своих связях. (Данные, которые
относятся
к подразделениям, на нашей терминологии
называются
“всыпа”).
Бывают
случаи, когда человек, выйдя из-под ареста,
является
к нам сам и после некоторых колебаний признается в
том,
что он завербован органами НКВД-НКГБ, однако в
дальнейшем
разговоре этот человек свои показания в НКВД-
НКГБ
освещает так, что он там ни в чем не признался, что его
участие
в нашей работе не было расшифровано органами НКВД-
НКГБ.
Документы
235
___________________________________________________________________
Захваченые
нами секретные приказы по областному
Управлению
НКВД-НКГБ и наша практика подтверждают, что
такие
случаи совершенно исключены. Тех, которые не
сознаются,
НКВД-НКГБ не вербует, это положение
выдерживается
настолько твердо, что есть случаи, когда
областное
Управление НКВД-НКГБ, где утверждается вся
агентура,
выносило строгие выговора с предупреждением о
снятии
с работы начальников РО НКВД-НКГБ за: “ несерьезный
подход
к вербовке агентуры”, конкретно за то, что были
завербованы
люди, которые недостаточно себя “выявили”, т.е. не
дали
подробных данных о себе и не дали компроматериалов о
своих
связях. Документы и материалы показаний этих лиц были
возвращены
назад, а их вновь арестовали и посадили в тюрьму.
Итак,
говоря о вербовке агентуры в НКВД-НКГБ, без его
полных
показаний не может быть и речи. Больше того, полное
признание
обьекта о себе самом является недостаточным
условием
для вербовки. Кроме этого необходимы подробные
показания
о других лицах и о своих связях.
Обыкновенно
такой человек, попав к нам на допрос,
сравнительно
скоро сознается о факте вербовки. Труднее
сознается
он о своих показаниях относительно самого себя, а
наиболее
трудно о своих показаниях относительно своих связей
и
лиц, которые представляют для органов НКВД-НКГБ
определенный
оперативный интерес.
Главная
цель маскировки этих показаний состоит в том,
чтобы
не дать возможности принять нашим органам
соответствующие
контрмероприятия для предупреждения
заинтерисованных
[так!] лиц, или изменение места складов с
оружием
или организационным имуществом.
На
эти легенды необходимо обратить надлежащее
внимание
даже тогда, когда они соответственно отработаны и
кажутся
очень правдоподобными. Отрабатывая эти легенды,
НКВД-НКГБ
стращает обьект органами СБ и уговаривают его,
чтоб
тот не признавался о своих показаниях. В связи с этим,
бывают
случаи, когда агент скрывает перед нами свои показания,
не
с целью причинить нам вред, а сохранить себе жизнь.
3.
Легенды ____________о способах контакта с органами НКВД-
НКГБ:
есть случаи, когда завербованные органами НКВД-НКГБ
лица,
выходя на волю в результате сильно компроментирующих
236
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
[так!]
обстоятельств, при которых они были арестованы (наличие
оружия,
униформы, эстафет и т.п.), не имеют возможности
скрыть
перед нами факта вербовки и некоторых своих показаний.
Они
“чистосердечно” рассказывают нам о своем несчастном
случае
и о том, что НКВД-НКГБ заставило их дать некоторые
показания,
и завербовали. Мотивируя тем, что не было другого
способа
сохранить себе жизнь. Такой человек заявляет, что он
остался
верным нашему делу и на назначенные встречи с
работниками
НКВД-НКГБ не пойдет, жертвуя своей семьей. Мы
не
можем утверждать, что такие случаи исключены, но
утверждаем,
что бывают случаи, когда некоторые показания
являются
продиктованными органами НКВД-НКГБ и служат
одним
из наитонших [так!] методов внедрения своих агентов в
наши
ряды. Учитывая то, что мы в своей практике оставляем
живыми
тех, которые сами добровольно являются к нам и
рассказывают
о своей вербовке, НКВД-НКГБ для последних
подготавливают
легенды, только о способе контакта с нами. Все
другие
признания могут соответствовать действительности.
Таких
людей в лучшем случае мы переводим в другой район, и
проследив
некоторое время, не контактируются ли они с
органами
НКВД-НКГБ, привлекаем их к работе. Но тут дело как
раз
в том, что эти люди, шантажируемые посредством своей
семьи,
начинают сотрудничать с НКВД-НКГБ без
непосредственного
контакта с ними, т.е. без персональных
встреч.
Выше мы уже говорили про существующие способы
контакта
с НКВД-НКГБ. Тут только учтем, что в данном случае
этот
контакт может осуществлятся методами, описанными в
пунктах
3, 4 и 6 на страницах 10 (в переводе на странице 12 -
примечание
переводчика). Итак, при допросе необходимо
внимательно
устанавливать способы контакта агентуры,
расшифровывать
его до деталей, чтобы подобные курьезы не
имели
места в нашей практике.
4.
Автобиографические легенды. Последние
отрабатываются
для агентуры, которая засылается к нам из
чужих
районов. Цель таких легенд - выдать обьект за лицо,
преследуемого
большевистской властью. Мотивы, наиболее
часто,
политические. Обьекты - “бывшие участники”
опозиционных
партий, фракций, как правило, все
“репрессированы”.
Многие из них “участники”
Документы
237
___________________________________________________________________
националистических
организаций (особенно СВУ, СУ),
некоторые
опираются на своих отцов или родственников,
которые
будто имели связи с указанными организациями. Все
это
делается для того, чтобы скрыть свое происхождение,
прошлую
деятельность и цель, чтобы быстрее обеспечить себе
доверие
со стороны наших органов.
Для
расскрытия таких легенд необходимо обязательно
знать
существующий на той территории порядок, изменение
законов,
внутриполитическую ситуацию. Также необходимо
помнить
даты существования разных опозиционных групп, знать
их
программы, вертикальное и горизонтальное построение и др.
Кроме
того, при допросе хорошо применять допрос методом
“конвеера”.
Этот метод заключается в том, что допрос
производит
три следователя на смену (лучше всего по 8 часов на
сутки),
которые по очереди, с максимальной детализацией
отдельных
процессов, анализируют все показания обьекта.
Кроме
того, при таком методе, обьект начинает путать свои
показания
(ибо каждый следователь имеет собственный
специальный
подход к делу) и на протяжении одних суток
настолько
физически и психически истощается, что в
большинстве
прекращает отпирательство. Конечно, бывают
лица,
которые держатся больше.
Очень
важным фактором при допросе является элемент
постепенности.
Есть случаи, когда следователь не
ознакомившись
подробно с обьектом и его делом, начинает
атаку,
как говорят “в лоб”. С криком человека, которому все
разрешено,
он набрасывается на обьект, требует, чтобы тот сразу
рассказал
ему обо всем - его псевдоним, задание, кого предал, и
т.п.
Ясно, что человек от такого метода лишается разговорной
речи
и, запуганный, “закрывается” и отказывается дать какие-
либо
показания. Тут дело не в том, что от него требуют
компроментирующих
[так!] показаний, а в том, как эти показания
требуются,
т.е. каким способом. Ибо, например: постепенно по
лестнице
можно свести человека с любой высоты, и в тоже время
заставить
спрыгнуть его с этой высоты невозможно. В этом
примере
следует видеть своеобразную параллель. Итак, не
следует
с самого начала требовать от человека солидных
показаний,
а наоборот, суть дела как можно дольше держать в
секрете
и раскрывать обьект последовательно, постепенно,
начиная
с мелочей, как говорится выше.
238
Очерки истории СССР в послевоенные годы
___________________________________________________________________
Теперь
несколько слов о методах “технического” допроса,
или
как он еще называется методом “допроса третьего разряда”.
Нельзя
утверждать категорически, что в нашей практике всегда
можно
обойтись без применения методов “третьего разряда”. Но
можно
утверждать, что при правильном и умелом ведении
следственных
процессов, вышеуказанные методы будут иметь
место
в исключительных случаях, но, к сожалению, есть у нас
еще
такие работники, которые, не имея желания учиться, в
повседневной
практике усовершенствовать свою работу,
приняли
методы “третьего разряда” за основные и оперируют
ими
везде, где надо и где не надо. Таким образом, каждый
следственный
процесс сводится к нескольким стандартным
инквизиторским
приемам, которые могли бы украсить печальные
лавры
большевистских органов ЧК. В результате таких методов
добываются
такие материалы, которые в конечном счете имеют
сомнительную
ценность. Ибо всем известно, что методами
“технического
допроса” можно заставить человека дать
показания
о вещах, которые по сути дела не соответствуют
действительности.
Таким
образом, следователь при допросе должен добыть
основание
для применения методов “технического допроса”. Ибо
бывает
неоднократно, что во время допроса человек, безнадежно
запутавшись,
продолжает дальше отказываться от уже доказ-
анных
факторов. Неопровержимые законы логики и
последовательности
для него не существует. Тогда безусловно, в
наших
условиях, нет другого выхода, как применить к такому
человеку
методы “третьего разряда”.
Если
же во время следствия таких оснований следователь
не
добыл, то применять указанные методы по меньшей мере
бесполезно.
Перевел
[с украинского - Дж.Б.]:
лейтенант/Молодчиков/
20
декабря 1945г.
ГАРФ. Ф. Р-9478. Оп. 1с. Д. 643. Л. 14-33.__