Путин уже не президент, в России два
президента
Сечин, Путин, Шойгу и «Газпром» не могут поделить власть.
Об этом в интервью главному редактору charter97.org Наталье Радиной рассказала исполнительный директор движения «Русь
сидящая», бывший член Координационного совета российской оппозиции Ольга
Романова.
- Ольга, во время предыдущего нашего с вами разговора был освобожден
Михаил Ходорковский. Сегодня идет полномасштабная война против Украины,
усилились репрессии против российской оппозиции. Что происходит с Россией?
- Закончился этап, который можно очень мягко назвать
«культурной крымской кампанией», заканчивается период поиска и выявления
национальных предателей и пятой колонны. Полагаю, что мы сейчас стоим на очень
интересной развилке. Очень похоже, что начинается любимая русская забава –
жрать своих. Пример тому - арест председателя совета
директоров АФК «Система» Владимира Евтушенкова, который был неожиданностью.
Дело в том, что Евтушенков покупал «Башнефть» по
личной просьбе тогда еще председателя правительства Владимира Путина. То есть
он не давал разрешения, а просил Евтушенкова это сделать. И случившееся с
бизнесменом говорит о том, что у нас очень серьезно сместился центр власти. Он
перешел от Путина к силовикам.
Сейчас среди силовиков начинается борьба. Последние 14 лет
мы как-то лавировали между четырьмя разными кланами: кланом спецслужб во главе сСечиным, кланом военных с министром обороны Шойгу, кланом
друзей Путина (Ротенберги, Ковальчуки, Тимченко) и
кланом «Газпрома» (Миллер – Медведев). Сейчас совершенно очевидно поражение
клана друзей президента.
Есть два ярких примера поражения. Ротенберги,
которые все эти годы занимались изготовлением труб для «Газпрома», отодвинуты
от этого проекта людьми Сечина. И второй пример –
закон об иностранцах в СМИ. Конечно, мы все думаем, что этот закон направлен
против нас, против Аxel Springer, который издает, например, Forbes,
а это в общем-то оппозиционное издание в России, или против газеты «Ведомости»,
которой совместно владеют фактически Financial Times и Wall Street
Journal. Мы совсем не думаем о том, что Национальная медиагруппа во главе
с Алиной Кабаевой владеет, например, Первым каналом через офшоры целиком и
полностью. А Первый канал по сравнению с Forbes и
«Ведомостями» посильнее будет.
- Это что же получается, власть Путина под угрозой?
- Путин потерял, скорее всего, клан своих друзей. Ранее
силовики отодвинули целиком и полностью либералов типа Грефа и Кудрина. Сейчас
начинается преследование бывших друзей президента. Я думаю, что Евтушенков –
первая ласточка. Против Чубайса, насколько я знаю, сейчас возбуждено 6
уголовных дел.
- И как Владимир Владимирович это позволяет?
- Я думаю, что он ничего не может сделать, потому что стал
заложником борьбы двух оставшихся сильных кланов – армии и ФСБ. Сечин – спецслужбы, Шойгу – армия. И то, что происходит с
Украиной сейчас – это тоже результат именно этой борьбы, потому что Стрелков и
Бородай – это люди Сечина. Сейчас они отодвинуты от
этой истории, потому что Сечин (уже как «Роснефть»)
очень много теряет от санкций из-за войны, и я думаю, что в его интересах эту
историю прекратить, в отличии от Шойгу, поскольку для
него это бюджет. На востоке Украины сейчас воюют люди Шойгу.
Сейчас происходит борьба, жертвами которой станут люди из
окружения Путина. Кто-то должен быть назначен виновным. Давно начался
экономический кризис, но именно сейчас он сильно ударит по всему населению, и
это заметит каждый. Если скажут, что виноваты Романова, Шендерович и Макаревич,
будет смешно, и наши акции только поднимутся. Мы реально осознаем свой масштаб
в этой истории, у нас нет ни административного, ни финансового ресурсов, рычагов
воздействия. В этом должен быть кто-то виноват, кроме нас, потому что нас
бессмысленно назначать главными врагами.
- Выходит, Путин стал заложником им же самим созданной системы?
- Я думаю, что его уже практически сожрали.
И он президент, скорее, для внешнего мира, чем для России. Сейчас идет борьба
двух президентов – Сечина и Шойгу.
- Президентов?
- Да, двух фактически реально управляющих Россией людей.
Сейчас это не Путин. Путин для Меркель. А внутри России действуют эти две силы.
Владимир Владимирович пытается этому сопротивляться, чему свидетельства – все
время происходящие вокруг МВД истории – дела генералов Колесникова, Сугробова. Вот сейчас вместо главы МВД Колокольцева хотят
назначить Золотова, бывшего телохранителя Путина, очень близкого ему человека.
Он уже давным-давно командует внутренними войсками, а это то, что бросают
против оппозиции. Мы очень хорошо знакомы с этими людьми. В стране сейчас
действуют несколько армий. Армия внутренних войск во главе с телохранителем
Путина Золотовым, армия Шойгу, армия спецслужб ФСБ и есть еще, например,
железнодорожные войска Якунина. И так как в Думе сейчас рассматривается
законопроект о частных военных компаниях, то еще и «Газпром», судя по всему,
обзаведется своей армией.
Можно ли представить армию «Газпрома», которая разгоняет
Шендеровича и Макаревича? Это смешно. Естественно, эта армия не для нас. Они
вооружаются друг против друга. Идет внутриклановая
борьба, в которой нам, наверное, будет сложно, но есть шанс выжить, когда
дерутся такие столпы. Мы им неинтересны, от нас очень много крика.
- Согласно соцопросам, большинство россиян поддерживают ведение войны в
Украине, и это несмотря на то, что оттуда в страну возвращаются сотни гробов с
телами российских солдат. Как это сегодня возможно скрыть от населения, или
люди предпочитают не замечать правды?
- Я выросла в военном городке, в гарнизоне. Одна половина
моих однокашников погибли в Афганистане, вторая – потом в Чечне. И я очень
хорошо помню тот период, когда приходили гробы из Афганистана, когда об этом
тоже нельзя было говорить, и когда отрицание выполнения святого
интернационального долга приравнивалось к предательству родины. И сейчас
отношение к этой афере чистой воды однозначное. Безусловно, пройдет время и
народ выздоровеет. Таково свойство людей. Перед отставкой Лужкова 72% москвичей
были за него. Через два дня после отставки – всего 2%. Так устроен, извините за
выражение, «русский мир». Именно так.
И никуда не делись те люди, которые выходили в 1991 году на
улицы. Никуда не делись люди, которые пели за Цоем «Перемен требуют наши сердца!».
Они все здесь, но что-то случилось с их мозгами, их «промыли», ведь из каждого
утюга рассказывают о «зверствах» украинцев. Я недавно видела сюжет «Вестей»,
посвященный годовщине освобождения Донецка от немецко-фашистских захватчиков.
Герои сюжета все в один голос говорили: «Немцы, которые здесь были – фашисты.
Они давали шоколадку и конфетку детям. Они лучше были, чем украинцы, которые
сейчас».
Это оправдание фашизма. Произносятся немыслимые вещи. А мы
же привыкли, что в газетах врать не будут, по телевизору врать не будут.
Например, у меня в подъезде сменные консьержи. За 24 часа они ни разу не
открыли книгу, все время смотрят в телевизор, даже рекламу. Они даже не
здороваются с жильцами – не могут оторваться от экрана. Идет зомбирование и промывка мозгов, как бы избито это не
звучало. К тому же образование фактически уничтожено, мораль уничтожена. Если
любому народу постоянно говорить, что убивать хорошо и за это будет медалька,
премия, повышение, что воровать хорошо – будешь
назначен на РЖД, «Газпром» и станешь олигархом, рано или позно
многие станут на этот путь. Количество мерзавцев во
все времена, во всех нациях примерно одинаковое. Просто когда люди понимают,
что быть мерзавцем – это конкурентное преимущество,
они на это идут.
Я все время вспоминаю Гавела, его
прекрасное эссе «Политика и совесть», где он пишет, что политика – это
продолжение нравственности. Если приходят к власти Гавел
или Ганди, люди становятся другими.
- Почему же сегодня Запад, который по идее стоит на тех же позициях,
что и Гавел, со своей нравственной политикой в каждой
из стран, не может противостоять безнравственности, которую несут такие
диктаторы как Путин и Лукашенко?
- Как говорили советские продавщицы: «Вас много, а я одна».
Нас много, а Гавел был один. На всех гавелов не напасешься. Я вот с большим интересом смотрю на
Меркель. Она, конечно, другая, но в ней очень сильна эта нравственная
составляющая, не только потому что она женщина, а
потому что очень умная и порядочная. Она, конечно, очень сильно связана по
рукам и ногам газовыми контрактами и тем, что ей надо отапливать Германию. Но
мне кажется, Меркель очень многое понимает.
Хотя самый яркий пример – это Италия. Пока там был
Берлускони, лучший друг Путина, это была одна Италия, а сейчас я каждый день
ловлю новости: то они находят и арестовывают собственность Ротенберга,
то они арестовывают беглого главу Росграницы Безделова. Там каждый день происходят очень важные для
России вещи. Всего-то навсего изменился премьер, и
это другая страна. Спасибо вам большое, итальянцы, я вас обожаю. Супер! Давайте
еще!
Я внимательно слежу за французами, особенно после того, как
они уволили чиновника, который прислал Рогозину приглашение на подписание
контракта с «Мистралями». Поэтому нравственность – арестовать Безделова или виллу Ротенберга.
Нравственность – уволить чиновника, который прислал Рогозину приглашение на
подписание контракта с «Мистралями». Нравственность – это посмотреть на Путина,
как посмотрела Меркель после шутки про первую брачную ночь. Уверена,
что если бы такое было сказано при Берлускони, он бы заржал.
- Тем не менее, продолжается «безнравственная» покупка российского
сырья, нефти, газа, которая сегодня позволяет вашему режиму править.
- Конечно, я на них обижена, но я не могу этого от них
требовать. Проблема Меркель, если немецкий студент будет замерзать или
недоедать, когда она не подпишет контракт с «Газпромом». Она должна думать о
немцах, как итальянцы думают об итальянцах. Мы, к сожалению, никому не нужны.
Подозреваю, что в ближайшее время, все-таки главной движущей
силой в нашем регионе будет славянское братство. Я говорю про славянское
братство не в смысле национальной принадлежности, а в смысле государственном:
Беларусь, Украина, Россия. Мы нужны друг другу как воздух. Только мы можем
помочь друг другу, объединившись не в одно государство, а в нашей борьбе с
мерзостью.
Конечно, наша с вами судьба сейчас решается в Украине. Это
довольно странно, а мне даже и обидно, потому что белорусы и русские бились не
меньше и не меньше страдали. Но мы знаем, что если получится там – получится и
у нас.
- Возвращаюсь к началу нашего разговора. Если в результате борьбы
кланов после Путина к власти придет силовик с ядерным чемоданчиком, не станет
ли еще хуже?
- Сейчас в России наступают интересные времена. С мая по
август курица подорожала на 200%, исчезли продукты и не пармезан с хамоном, а обычные овощи и творог, давно нет хорошей рыбы.
У меня муж занимается бизнесом, но его доходы никак не увеличиваются, скорее сокращаются, рублевая инфляция очень серьезная. Тем
не менее, мы обеспеченная семья, но даже нам сегодня дорого покупать продукты.
И я не понимаю, как выкручиваются малоимущие семьи.
2014 год должен был быть первым годом дефицитного бюджета,
он им стал, но только добавились Крым, война, санкции, инфляция, дороговизна,
сокращение. Я думаю, что к новому году доллар будет 60 рублей, если не больше.
К февралю кончится весь отечественный урожай. Импорта не будет, или он будет
китайским, а к китайским продуктам народ, мягко говоря, не привык.
Весна будет очень серьезным испытанием. Думаю, пройдет
эйфория из-за того, что «Крым – наш!» А еще учтите, что силовикам, депутатам, сенаторамзапретили выезд на Запад, а они привыкли и что им
жены скажут? Это уже будет гламурный протест. «Мне пофигу,
что ты прокурор. Я хочу в Доминикану». «А нет Доминиканы, и не будет больше никогда». «Это почему? Ах,
Путин?!»
И для России – это шанс, потому что мы будем измотаны войной
экономически, и «Марш пустых кастрюль», сильно подогретый несправедливостью,
может вылиться в протест, который может быть использован одной или всеми
группировками вокруг Путина. Да, может прийти совсем ужасный человек: Сечин, Рогозин или Шойгу. Но не надо этого бояться. Раньше
сядет – раньше уйдет. Он точно не будет популярней Путина, как бы не работали
политтехнологи. Потому что это уже будет не на подъеме, когда пришел Путин, не
на росте, а на экономическом спаде.
Режим держится на валютной подушке, которую впервые можно
посчитать. Ее хватит на три года. Если пойдет так, как идет сейчас – ее не
прибавится. Если цены на нефть будут падать дальше, тогда на два, на полтора
года. Дальше – все! Дальше – конец! И совершенно все равно, какой завтра
человек будет после Путина. Ему осталось размер валютных резервов
поделенный на коэффициент его глупости. Или на коэффициент его безумия. Или на
коэффициент его агрессии и т.д.
Часики тикают. Можно подкрутить, чтобы побыстрее, но нельзя
подкрутить, чтобы помедленнее. Нельзя!