21-22 июня в доме отдыха в подмосковном Голицино состоялся Форум "Будущее левых сил", организованный КПРФ. Не секрет, что в течении всего предвыборного 2003 года КПРФ ведет работу по смене имиджа партии, пытаясь придать ей более "европейский", молодежный и современный вид. Наиболее заметными действиями в этом направлении были организованный КПРФ рок-концерт 1 мая на Лубянке, а также включение в состав руководства партии бывшего топ-менеджера компании ЮКОС Ильи Пономарева. Пономареву, судя по всему, и поручили вести работу по обновлению имиджа, для чего ему предоставлены "комиссарские" полномочия.

Результаты обновления имиджа КПРФ просто бросались в глаза любому участнику Форума. Каким образом раньше выглядели подобные мероприятия КПРФ? Куча ряженых казаков, квасных патриотов с капустой в бороде, абсолютно невменяемых жидоедов и маразматических разоблачителей сионистских заговоров. На этот раз ничего подобного не было. Зато были анархисты и троцкисты, антиглобалисты и революционные коммунисты, "левые интеллектуалы" и левые исламисты, экологи и правозащитники, а также та степень адекватности, которая раньше была присуща только мероприятиям молодежных левых организаций, да и то не всем.

Перед началом Форума всем его участникам были розданы тезисы за подписью Ильи Пономарева и Бориса Кагарлицкого (кто не знает - левый интеллектуал, засветившийся в совершенно разных тусовках от ультралиберальной "Новой газеты" до всевозможных антиглобалистских инициатив). Тезисы констатировали кризис левых сил в 90-х гг., отказ правых сил Запада от политики "социального партнерства", переход к неолиберальной экономической политике "Вашингтонского консенсуса", гегемонию США в мире, обострение межимпериалистических противоречий США и Европы, рост популярности сил левее социал-демократии в новой обстановке и другие бесспорные вещи.

В тезисах содержалась также критика КПРФ. В частности говорилось, что

"Коммунистическая партия РФ, единственная крупная организованная оппозиционная сила, в силу ряда причин не только самоизолировалась от международных левых, но и эволюционировала в противоположном направлении. Партия за 10 лет своего существования всё более проникалась националистическими идеями и настроениями, подверглась влиянию клерикализма. Движимая желанием интегрировать на своей базе все оппозиционные течения, компартия размыла свои ключевые программные установки. В результате электоральная база КПРФ оказалась ограниченной 20% населения - людьми, голосующими за исторически сложившийся бренд, а не за выдвигаемую политическую программу". Сами по себе эти выводы банальны - их на разные лады повторяли радикальные коммунисты на протяжении всех 90-х годов, но впервые эти выводы нашли свое отражение в программных тезисах на мероприятии самой КПРФ.

Дальше следует и вовсе радикальный вывод: "Несмотря на многократные декларации лидеров КПРФ о необходимости обновления и омоложения движения, партия пока не только не смогла использовать в своих интересах полевение общества, но вольно или невольно тормозит его. Будущее левых в России зависит от того, будут ли найдены новые формы политической деятельности, способные выразить изменившиеся настроения в обществе, начнется ли развитие КПРФ, либо же в стране возникнут новые оппозиционные силы, ориентированные на левую программу" (выделение наше).

Но рядом с этими вполне левыми и даже марксистскими выводами соседствовало и следующее положение:

"Левые партии столкнулись с сокращением своей традиционной социальной базы. Технологическая революция привела к сокращению численности промышленных рабочих, изменению трудовых отношений". В дальнейшем этот тезис развивался в духе отказа левых от ориентации на рабочий класс и другие слои нижнего уровня общественной пирамиды и переориентации на "средние слои". Следует отметить, что ни численно, ни в процентном отношении рабочий класс планеты Земля не сокращается, а наоборот растет. Меняется лишь его гоеграфическое размещение, вместе с вывозом производства из империалистических стран с дорогой рабочей силой в зависимые страны с дешевой. Поэтому отказ от ориентации на движение рабочих промышленности абсолютно не оправдано. (Справедливости ради нужно отметить, что КПРФ никогда не ориентировалась на рабочих, а выражала скорее интересы национального капитала, работающего на внутренний рынок, "красных директоров" и лишь в очень небольшой степени интересы социальных низов).

После выступления Б.Кагарлицкого, озвучившего тезисы, слово взял Сергей Глазьев. Его выступление, несмотря на то, что оратор имеет репутацию серьезного экономиста, носило скорее характер предвыборной речи, чем научного доклада. Кроме того, выступление Глазьева полностью перечеркивало выводы сделанные в тезисах Пономарева-Кагарлицкого.

С.Глазьев озвучил очень умеренную предвыборную программу, гораздо более умеренную, чем даже программы КПРФ прошлых лет. Если не брать в расчет традиционные требования улучшения ситуации в сфере образования, здравоохранения, соцобслуживания, она сводилась к требованию изъятия "природной ренты" и постановки "под контроль государства" "монопольно организованных отраслей". При этом было заявлено, что все эти меры можно реализовать "без ущемления интересов предпринимателей". Как у левых получится эта операция по обеспечению волков продуктами питания, при сохранении поголовья овец, так и осталось тайной.

Затем Глазьев в духе раскритикованной в тезисах старой кэпээрэфной политики "соединения белого и красного начал" заявил, что у левых и правых меньше различий, чем у левых и власти. Глазьев добавил, что под правыми он понимает "консервативные силы", т.е. клерикалов, национал-патриотов и т.п. В заключении Глазьев пожаловался, что ему "трудно находясь в партии, объяснять "что ты выражаешь общенациональные интересы, а не корпоративные интересы партии", а также еще раз заверил собравшихся, что у КПРФ нет намерения "все отнять и поделить".

После речи Глазьева, который сразу же покинул Форум, с докладом "Российская оппозиция: возможен ли приход к власти" выступил И.Пономарев. Сначала он дал историческую справку об избирательной борьбе оппозиции с начала 90-х по текущий момент. Справка содержала ряд фактических ошибок, впрочем простительных для человека, стоявшего раньше далеко от левой политики. В частности, в качестве основной левой оппозиционной силой периода 1991 года был назван Фронт Национального Спасения. Хотя на деле крупнейшей левой силой тех лет была РКРП, не входившая в ФНС (который, вообще-то был и не совсем левым).

Далее И.Пономарев, отвечая на вопрос: почему же оппозиции не удалось взять власть, выделил ряд причин: КПРФ ассоциируется с КПСС, что рождает одновременно высокий рейтинг, но и высокий антирейтинг; 1993 год породил у оппозиционных лидеров страх, что в случае успеха левых власть применит силу; пестрый спектр оппозиции, объединяющей национал-патриотов, умеренных социалистов и коммунистических ортодоксов; враждебный настрой СМИ и др.

В заключении И.Пономарев назвал каковы, по его мнению, предпосылки победы КПРФ на выборах. Наиболее интересным тезисом в этой части выступления были слова о том, что предпосылкой победы КПРФ на выборах является раскол внутри правящей элиты и желание олигархов самостоятельно управлять, а не "платить власти".

Из этих слов можно понять, что олигархические группировки уже не устраивает крепкая президентская власть, стоящая как бы "над" бизнесом и выражающая его наиболее общие интересы, им нужно непосредственное право вершить судьбы страны, как в период ельцинской "семибанкирщины". Во всевластие волошинской Администрации президента необходимость уже отпала. "Вертикаль власти" построена, дыры в машине буржуазного государства залатаны: маленький бонапартик-Путин может уходить на покой, крупный капитал его больше не хочет. Таким образом, формируется антипутинский блок олигархов и КПРФ.

Если это действительно так, то на Форуме был констатирован очень крутой поворот во внутренней политике России.

Затем участники Форума перешли к работе по секциям, где шло обсуждение глобализации, российской экономики и политики, а также роли левых во всем этом. Наиболее интересной с политической точки зрения была секция, которую вел И.Пономарев, и которая называлась "Национальный капитал: союзник или враг?". Несмотря на название, уже в самом начале работы секции И.Пономарев поставил вопрос: "Допустимо ли для КПРФ и если да, то на каких условиях брать деньги у олигархов?". Общее мнение свелось к тому, что брать можно за выполнение мелких политических услуг, при условии полного соблюдения программных установок партии. Однако, в данном случае, ценнее был не ответ, а сам вопрос, направленный, повидимому, на прощупывание почвы на предмет: "А как же отнесутся левые активисты к блоку КПРФ и олигархов?"

Даже если вопрос о таком блоке уже решен, то все равно существует ряд неснятых противоречий, через которые КПРФ пока не перешагнула. Свидетельством этому служит скрытая полемика социалистически-демократических тезисов Пономарева-Кагарлицкого и национал-патриотической речи Глазьева.

Серьезный вопрос встает и перед реальными левыми, коммунистически силами, которые находятся левее КПРФ - не окажемся ли мы в положении людей "таскающих каштаны из огня" для олигархии? Оправдано ли, с точки зрения развития революционного движения, вставать на сторону олигархов в их конфликте с путинской диктатурой?...